Гоминиды

– Я была на том съезде Палеоантропологического общества в Сиэтле в девяносто восьмом, где Новелл и Чейз представили свою работу, дискредитирующую флейту. – Мэри помолчала. – Нет, всё действительно выглядит так, как будто до самого конца неандертальцы – по крайней мере, в нашей версии истории – не имели ничего, что мы могли бы назвать религией, да и просто культурой, если уж на то пошло. В поздние времена, перед самым исчезновением, наблюдается небольшое разнообразие изготовляемых ими орудий, но большинство палеоантропологов считает, что неандертальцы пытались имитировать технику кроманьонцев, которые в то время уже жили по соседству. Кроманьонцы – это наши несомненные предки.

– Кстати, о кроманьонцах, – сказал Рубен, – что там слышно о скрещивании между неандертальцами и кроманьонцами? Я вроде читал о находке гибрида, кажется, в 1998-м.

– Да, в Португалии; Эрик Тринкаус помешан на этой находке. Но видите ли, он физический антрополог, а я – генетик. Его теория всецело основывается на детском скелете, который, по его мнению, демонстрирует гибридные характеристики. Но у него нет черепа, а череп – это единственная часть скелета, по которой можно достоверно опознать неандертальца. По-моему, тот скелет мог принадлежать просто коренастому ребёнку.

– Хм-м, – задумался Рубен. – Но знаете, я ведь встречал людей, которые выглядят довольно похоже на Понтера. Я имею в виду, обличьем, а не цветом. У восточноевропейцев, к примеру, часто большие носы и надбровные дуги заметнее. У них не может быть примеси неандертальских генов?

Мэри пожала плечами.

– Я знаю палеоантропологов, доказывающих, что так оно и есть. Но в целом пока неизвестно, могли ли люди нашего вида скрещиваться с неандертальцами.

– Ну, если вы и дальше будете проводить столько времени с Понтером, то, возможно, сумеете это выяснить.

Рубен стоял достаточно близко, и она хлопнула его ладонью по руке.

– Прекратите! – сказала она. Но поскольку она тут же отвернулась в сторону гостиной, Рубен не видел, как на её лице расплылась улыбка от уха до уха.

* * *

Жасмель Кет появилась у дома Адекора около полудня. Адекор был удивлён и обрадован её приходом.

– Здравый день, – сказал он.

– И тебе того же, – ответила Жасмель, наклоняясь, чтобы почесать Пабо за ухом.

– Хочешь есть? – спросил Адекор. – Мясо? Сок?

– Нет, не надо, – ответила Жасмель. – Я сегодня много читала на судебные темы. Ты не думал ещё о встречном иске?

– Встречном иске? – повторил Адекор. – Против кого?

– Против Даклар Болбай.

Адекор отвёл Жасмель в дом. Он уселся на стул, она взяла второй.

– В чём я её обвиню? – спросил Адекор. – Она мне ничего не сделала.

– Она помешала тебе скорбеть по утраченному партнёру…

– Да, – согласился Адекор. – Но это наверняка не преступление.

– Точно ли? – уточнила Жасмель. – Что Кодекс Цивилизации говорит о вмешательстве в чужую жизнь?

– Много чего, – сказал Адекор.

– Я думаю о той части, в которой говорится, что «необоснованные нападки против другого не могут быть одобрены; цивилизация функционирует благодаря тому, что мы используем всю её мощь против отдельного человека лишь в наиболее вопиющих случаях».

– Она обвинила меня в убийстве. Трудно придумать более «вопиющий» случай.

– Но у неё не было против тебя ни единой прямой улики, – возразила Жасмель. – Это делает её действия недостаточно обоснованными – вернее, таковыми их может посчитать арбитр.

Адекор покачал головой.

– Не думаю, что на Сард этот аргумент произведёт впечатление.

– Да, но Сард не может слушать встречный иск; таков закон. Ты будешь выступать перед другим арбитром.

– Правда? Тогда, возможно, стоило бы попробовать. Но… но моя цель не затянуть этот процесс, а поскорее его закончить, чтобы освободиться от судебного надзора и вернуться в лабораторию.

– О, я согласна, что выдвигать встречный иск тебе не стоит. Но предположение о том, что ты мог бы это сделать, возможно, помогло бы тебе добиться правды.

– Правды? Какой правды?

– Правды о том, почему Даклар так настойчиво тебя преследует.

– Так ты знаешь почему? – спросил Адекор.

Жасмель опустила глаза.

– Я не знала до сегодняшнего дня, но…

– Но что?

– Я не могу тебе сказать. Если ты это узнаешь, то только от самой Даклар.

Глава 36

Рубен, Луиза, Понтер и Мэри сидели вокруг стола на кухне. Все, кроме Луизы, ели гамбургеры; перед Луизой стояла тарелка салата.

По-видимому, в мире Понтера было принято есть руками в перчатках. Понтер не любил пользоваться столовыми приборами, и гамбургер оказался приемлемым компромиссом. Он не ел булочку, но пользовался ею, как ухваткой: выдвигал мясо между её половинками и откусывал высунувшуюся часть.

– Стало быть, Понтер, – сказала Луиза, заводя разговор, – вы живёте один? Я имею в виду, в вашем мире.

Понтер покачал головой.

– Нет. Я жил с Адекором.

– Адекор, – повторила Мэри. – Так звали того, с кем вы вместе работали.

– Да, – сказал Понтер. – Но он также мой партнёр.

– В смысле, ваш бизнес-партнёр? – уточнила Мэри.

– Ну, это тоже, я полагаю. Но он также мой «партнёр»; мы это так называем. Мы живём в одном доме.

– А, – сказала Мэри. – Вы соседи.

– Да.