Гомо Сапиенс. Человек разумный

Жизнь очень напряженна. Человеческий мозг, как кувшин с водой, может наполняться только до пределов: иначе польется через край; и огромное счастье не иметь на столе блокнота, где записано: «рукописи в «Круг», позвонить курьеру», «в пять А.Б., приготовить книги», «в два звонить Дикому», «предупредить Всеволода»…

Борис Пильняк. «Расплеснутое время»

У китайцев в древности бытовала поговорка: «Проклятье тебе жить в век перемен». Так судит Восток. А Запад? Он придерживается все еще мнения противоположного, считая перемены не проклятием, а благословением, решающим фактором прогресса. Западные цивилизации выбрали именно этот путь. И… вынуждены пожинать плоды своей мудрости.

«Вот уже на протяжении 300 лет в нашем обществе бушует ураганный ветер перемен, – писал американский публицист Элвин Тоффлер (1928–2016). – Этот ураган не только не стихает, но, похоже, лишь теперь набирает силу. По высокоразвитым индустриальным странам с небывалой дотоле скоростью прокатываются мощные валы перемен, вызывая к жизни диковинную социальную флору, начиная с экзотических церквей и «вольных университетов» и кончая научными городками в Арктике и клубами по обмену жен в Калифорнии».

Эскалация ускорения, молниеносный ритм жизни, кое-кого он все еще притягивает, как магнит, но многие, насытившись скоростью, оглохнув от свиста в ушах, уже готовы идти на попятную, пытаются «слезть с этой чертовой карусели», ускользнуть от перемен и новаций.

Но радио, телевидение, газеты, журналы, книги гонятся за нами по пятам, пролезающая сквозь все щели информация не дает нам ни минуты покоя. Есть сведения, что подхваченные общей суматохой даже музыканты исполняют сегодня Моцарта, Гайдна, Баха и других композиторов-классиков в гораздо более быстром темпе, чем это делалось в блаженные старые времена, когда скрипачи и альтисты были одеты в бархатные камзолы и башмаки с пряжками.

Показательна тут и чехарда перемен в искусстве. Импрессионисты господствовали в искусстве примерно 35 лет (1875–1910). Ни футуризм, ни фовизм, ни кубизм, ни сюрреализм уже не смогли столько продержаться. Только абстрактный экспрессионизм, считает Тоффлер, выстоял 20 лет (с 1940 по 1960). А затем пошли «бабочки-однодневки»: «поп» существовал 5 лет, «оп» привлек внимание публики на 2–3 года. Его сменило «кинетическое искусство», самым смыслом существования которого как раз и является недолговечность.

Но бог с ним, с искусством! Есть вещи поважнее. Им-то, в основном, и посвящена книга Тоффлера «Столкновение с будущим». Он пишет:

«Перемены порождают каких-то странных индивидуумов: детей, состарившихся к двенадцати годам; взрослых, остающихся двенадцатилетними детьми в пятьдесят; богачей, ведущих жизнь бедняков; программистов компьютеров, накачивающихся LSD; анархистов, у которых под грязным парусиновым одеянием скрывается душа отчаянных конформистов; и конформистов, у которых под застегнутыми на все пуговицы рубашками бьется сердце отчаянных анархистов…»

Тоффлера тревожит и неуклонно растущая эфемерность нашей цивилизации. Укореняющееся всюду ощущение мимолетности и непостоянства всего – чувство сегодня более глубокое и острое, чем когда бы то ни было раньше.

«В прошлом идеалом была прочность, – пишет Тоффлер, – долговечность. Что бы ни создавал человек, пару ботинок или собор, он направлял всю свою творческую энергию на то, чтобы дело его рук служило максимально долгий срок».

А вот теперь – иначе. Тоффлер рисует в своей книге общество «выбрасывателей», людей – особенно в США, – ориентирующихся на жизнь напрокат.

«Нет такой вещи, которой нельзя было бы взять напрокат, – сообщает публицист. – Можно арендовать лестницы и газонокосилки, норковые шубки и оригиналы картин известных художников. В

Лос-Анжелесе прокатные фирмы сдают внаем желающим временно украсить свой участок живые кусты и деревья. Американцы берут напрокат платье, костыли, драгоценности, телевизоры, туристское снаряжение, установки для кондиционирования воздуха, кресла для инвалидов, постельное белье, лыжи, магнитофоны и столовое серебро. Один мужской клуб взял напрокат – для демонстрации – человеческий скелет, а на страницах «Уолл-стрит джорнел» можно встретить рекламное объявление: “Возьмите напрокат корову”».

10.11. «Я всегда был ничьим человеком»