Гоморра

Они стали верховодить своими сверстниками из Казале и Сан-Чиприано-д'Аверсы, когда у них самих и прав водительских даже не было. Не было, потому что им еще не исполнилось восемнадцати. Они росли хулиганами. Хвастуны и шуты, они оставляли в ресторане на чай столько же, сколько должны были заплатить по счету. Носили рубашки, расстегнутые на по-детски безволосой груди, и сопровождали свое передвижение шумом и гамом, будто демонстрируя право на каждый шаг. Смотрели на всех свысока, твердо уверенные в собственном могуществе, которое на самом деле существовало только в их воображении. Ходили только вместе. Джузеппе, как босс, всегда шел на шаг впереди товарища. Ромео играл роль телохранителя, правой руки, преданного соратника. Джузеппе часто называл его Донни, в честь Донни Браско. Пусть тот и был агентом под прикрытием, но при этом стал настоящим мафиозо, до глубины души, что оправдывает его в глазах поклонников, искупает тяжкий грех. Их панически боялась вся молодежь Аверсы, особенно те, кто только-только сел за руль. Хулиганы ехали на мопеде, выбирали в жертву какую-нибудь парочку, провоцировали столкновение, а пока шел обмен необходимой для страховых компаний информацией, один из бандитов подходил к девушке, плевал ей в лицо и ждал реакции юноши, чтобы получить повод для драки. Нападали и на людей постарше, в том числе и на достаточно влиятельных. На своей территории юнцы чувствовали себя хозяевами. Они родились в Казаль-ди-Принчипе, и этого, по их мнению, было достаточно. Им хотелось внушать всем страх и уважение, чтобы простые смертные не решались даже глаза на них поднять и смотрели бы в пол. Но однажды новоявленные гангстеры перегнули палку. Раздобыли где-то автомат, наверняка на каком-нибудь оружейном складе клана, вышли с ним на улицу, привязались к группке ребят и открыли огонь. Видимо, какой-то опыт у них все же был, потому что обошлось без пострадавших, это явно была акция запугивания, чтобы дать почувствовать запах пороха, услышать визг пуль. Один из бандитов перед началом стрельбы что-то продекламировал. Никто не понял, что именно, но очевидцу происшествия показалось, это была цитата из Библии, он даже высказал предположение, будто бы подростки готовились к ожидающей их конфирмации. Но, судя по долетевшим до свидетелей фразам, к церковному обряду они не имели никакого отношения. Это действительно оказалась Библия, но не в катехизической интерпретации, а в переложении Квентина Тарантино. В фильме «Криминальное чтиво» данный отрывок произносит Джулс Уинфилд перед тем, как пристрелить парнишку, виновного в исчезновении драгоценного чемоданчика Марселласа Уоллеса:

«Путь праведника окружен со всех сторон несправедливостью эгоистичных и тиранией злых. Благословенен тот, кто во имя милосердия и доброй воли ведет слабых сквозь долину тьмы, ибо он воистину страж брату своему и спаситель детей заблудших. И я обрушу мою месть и неистовый гнев на того, кто пытался отравить и разрушить братьев Моих, и ты узнаешь, что Я Господь, когда совершу над тобой Мое мщение!» (Иез. 25)

Джузеппе и Ромео разыграли эту сцену из фильма, а потом открыли огонь. Отец Джузеппе был из каморристов, решил сдаться полиции, но потом вернулся обратно в коалицию Куадрано — Де Фалько, потерпевшую поражение от Скьявоне. Одним словом, неудачник. Мальчик подумал, что, выбрав правильную роль, он сможет изменить сценарий своей жизни. Молодые бандиты знали наизусть шутки и главные сцены из всех гангстерских фильмов. Часто кулаки шли в ход из-за одного лишь взгляда, к которому во владениях каморры относятся крайне серьезно. Косой взгляд приравнивается к вторжению на чужую территорию: это то же самое, что ворваться в чужой дом, высадив входную дверь. Взглядом можно оскорбить сильнее, чем словами. Чтобы бросить вызов, достаточно посмотреть кому-то прямо в лицо и не отводить глаз:

— У тебя какие-то проблемы? Я не понял, у тебя что, проблемы?

А после знаменитого диалога из «Таксиста» начиналось рукоприкладство, толчки в грудь такой силы, что отдавались во всей грудной клетке и, казалось, гул был слышен на километр вокруг.