Гоньба

Глава 522

О состоянии текущих новгородских дел.

Святослав (Ропак) был прежде послан в Новгород отцом своим Великим Князем Киевским Ростиславом (Ростиком). Рассорившиеся с ним новгородцы вскоре его выгнали и приняли князя от Боголюбского. Однако Андрей вскоре оценил выгоду. Или - подпал под обаяние Ростика. И своего - отозвал. Заявив новгородцам: "Нету у меня для вас иного князя, нежели Святослав".

Случай - уникальный: отдать Новгород - "вторую столицу"! - представителю враждебной ветви династии не под угрозой, не в обмен на выгоды материальные или статусные, но ради сохранения мира на "Святой Руси"...

Дятел сумел уболтать даже Бешеного Китая.

Напомню: два десятилетия перед этим они неоднократно ходили в сечи друг против друга.

Боголюбский и Ростик были людьми выдающимися, могли следовать собственным представлениям о "правильно". Боголюбский неоднократно проявлял свойство принимать новизны в самых разных областях: технической, теологической, социальной... Здесь - политической.

У них было ещё одно, не частое среди князей качество - "отвечали за базар". Оба имели странную для государей привычку исполнять обещанное.

Соловьёв пишет о возвращении Ропака в Новгород:

"Новгородцы не любили брать князей, которые прежде были у них... такой князь доброхотствовал своим прежним приятелям и преследовал врагов, усилиями которых был изгнан. Однако принуждены были принять Святослава на всей воле его. Это выражение в первый раз упомянуто здесь летописцем... предшественники его были принимаемы на всей воле новгородской... лишение приобретенных льгот произвело сильную ненависть новгородцев к Святославу... Первым следствием перемены князя была смена посадника: Нежата был избран после изгнания Святослава вследствие торжества неприязненной последнему стороны; теперь, после вторичного принятия Святослава, Нежата был свергнут, и должность его отдана Захарии".

Соловьёв следует гипотезе, по которой смена князей в Новгороде была причиной изменений в новгородской верхушке. Между тем, внимательный анализ показывает, что то были два разных, хоть и связанных, процесса. Первопричиной было перераспределение власти внутри новгородской знати. Очередная группировка, усилившись, собирала вече, которое и меняло посадника, призывало или выгоняло князя.

Нежату не "свергли", а сняли вечем. Не за "неприязненность к Святославу", а по куда более основательному поводу: "за непогоду". Должность его отнюдь не была отдана князем своему стороннику, ибо посадник - только выборный. Вот и выбрали. Того, кто народу мил - Судилу Иванковича.

Парадокс: князей держат "на коротком поводке". Но проявлений их власти становится больше. Найденных печатей княжеских после "боярской революции" в 40 раз больше посадницких, в 30 - епископских. Новогородцы, хорошо зная своих "вятших и лучших", боятся подпасть под власть какой-нибудь одной боярской семьи.

"Мы настолько сильно любим Родину, что пусть её раздирает сотня воров в золотых поясах. Лишь бы не один".

Судьба Новгорода и, в немалой части, всей "Святой Руси" решалась в трёх-четырёх десятках боярских усадеб, в которых сидели "бОльшие бояре", возводившие свою родословную к ещё до-Рюриковым племенным князькам или к беглым шведам.

Даже блистательные победы над врагами внешними не могли изменить нелюбовь новгородских бояр к Ропаку.

"После гибели свейского короля Эрика Святого и его противника Магнуса Датчанина, в Скандинавии явился готский король Карл Сверкерсон, первый, который носит название короля шведов и готов; он оставил по себе память короля мудрого и благонамеренного, при нем не было усобиц, вследствие чего шведы получили возможность к наступательному движению на соседей".

"У соседки наверху протекает половая щель. Когда у неё течёт - у меня капает".

В начале 12 века один из шведских королей получает прозвище "Глупый". Объезжая своё королевство он взял заложников у одной части готов. Но не озаботился тем же в другой. Его тут же зарезали.

Наконец, два народа - свеи и готы - удалось объединить. У них - "протекло", у нас - "капнуло".

"Под 1164 годом... свеи пришли под Ладогу; ладожане пожгли свои хоромы, затворились в кремле с посадником Нежатою и послали звать князя Святослава с новгородцами на помощь. Шведы приступили к крепости, но были отражены с большим уроном и отступили к реке Воронай, а на пятый день пришел князь Святослав с новгородцами и посадником Захариею, ударил на шведов и разбил их: из 55 шнек шведы потеряли 43; мало их спаслось бегством, да и то раненые".

Ропак спасает своего врага - посадника Нежату. Но спасённый вовсе не считают нужным избавиться от "неприязни" к спасителю.

"Чувство благодарности... В Новгороде? - А что это?".