Гончар из Модиина

3. Возвращение

Однако еще задолго до прибытия в Иудею эллина Силоноса, домой, в Модиин, вернулся её коренной житель Эльазар бен Рехавам.

Дорога домой была необычно долгой, и виной тому был сам Эльазар. Он выбрал не кратчайший путь через Мари, к верховьям Евфрата, Антиохию и далее, по морю, к иудейскому порту Яффе, но через Эфес и пролив Босфорус прямиком к берегам Понта Эвксинского.

Это решение далось Эльазару нелегко.

Взять домой рабыню он не хотел. Его семья никогда не держала рабов. Отпустить же молодую женщину здесь, на месте, без сопровождающего, даже если у неё имеются необходимые для свободного человека документы, было крайне опасно. Повсюду рыскали охотники за живым товаром. Они превращали захваченных людей в рабов и выгодно продавали их тут же, на местных рынках.

Нелегко было преодолеть и жгучее желание быстрейшего возвращения домой. Его мысли уже были дома. Как там поживает его любимая сестренка Шифра? Он знал, что семьям рекрутов помогает лично коэн Матитьягу, и что её опекает его верный друг Шмуэль. Редкие письма, доходившие до него, подтверждали все это, однако тоска по дому не уменьшалась. Пять лет немалый срок.

Тем не менее, он счел необходимым отвезти Эсту к её семье и тем завершить годы тяжелых страданий, выпавших на её долю.

И была еще одна причина принятого им решения. Причина, о которой он не хотел даже думать и всячески загонял возникавшие чувства в самые отдалённые уголки души.

Он вдруг осознал: совместная работа с Эстой настолько их сблизила, что он растерялся, обнаружив в ней продолжение самого себя. Такого с ним никогда не случалось. У него появилось непреодолимое желание оттянуть момент расставания.

О своем решении сопровождать Эсту он рассказал Силоносу, когда получал от гекатонтарха документ о завершении рекрутской службы.

В официальном папирусе было сказано, что конник Эльазар бен Рехавам из Иудейской гипархии Антиохии возвращается домой, завершив пятилетний срок службы в армии Его Величества Антиоха 1У.

Отдельной строкой было тщательно выведено:, Награжден почётным знаком, За храбрость,

Внизу папируса была подпись триадоса: Силоноса, Филона и Главкона. Подписи были прикрыты темно-коричневой печатью.

Передавая папирус, Силонос напомнил, что согласно Указу предыдущего царя – Антиоха Ш – солдат, удостоившийся знака отличия, За храбрость, при завершении службы, помимо дополнительного таланта серебром, получает максимальные льготы при открытии мастерских и право на беспошлинную продажу по всей территории империи изготовленных им изделий.

Услышал от Эльазара, что тот решил возвратиться домой лишь после того, как отвезет Эсту к берегам Понта, Силонос прервал свои объяснения и замолк. Потом посмотрел на Эльазара. Взял обратно папирус и, ничего не сказав, ушел.

Эльазар удивился. Что произошло, в чем его вина? Эльазар знал, что греческие полисы у берегов Понта Эвксинского вели мятежную политику по отношению к метрополии, перехватывали корабли с собранными налогами, грабили, убивали царских чиновников. Быть может эта ситуация бросила тень на искренность намерений Эльазара?

,Нет! Этого не может быть!" – решил он и, успокоившись, принялся за подготовку отъезда. В его распоряжении был ровно десять закатов солнца.

Прежде всего, он купил две лошади – себе и Эсте. Это были низкорослые, крепкие животные. Кроме лошадей, он приобрел выносливого мула, способного тащить одежду, провизию, дорожный шатёр.

Затем приступил к тщательному отбору всего необходимого для дальней дороги. Когда и эта часть его плана была выполнена, туго упаковал закупленное, водрузил на мула и лошадей, затем сделал несколько кругов по лагерю.

Лишь убедившись, что ничего не упустил из вида, разгрузил животных и поставил на отдых. До отъезда оставалось четыре заката солнца.

Работы в мастерской были завершены. Сменщика он так и не дождался. Силонос всё время был занят непрерывными маневрами и укреплением городских стен: война с Парфией неуклонно приближалась.

На Эльазара никто не обращал внимания, и впервые за все годы службы он без дела слонялся по обширной территории крепости. Обошел погасшие обжиговые печи, заглянут под сушильные тенты. Обнаружил с десяток кружек и несколько отбракованных кувшинов, на которых явно проступали следы попыток Эсты заделать на них трещины.

Она делала это столь искусно, что порой он не мог отличить хорошее изделие от забракованного. Не раз обнаруживал, что забракованные изделия вновь попадали в обжиговые печи, а затем бесследно исчезали. Изредка он встречал эти изделия на рынке или в руках мальчишек, продававших на улицах города ручьевую воду из ущелья Ару.

Несколько раз намекал на это Эсте, пытался выяснить, что происходит, но она всегда уходила от ответа и делала это так незаметно, что он забывал о заданном вопросе.

Где-то в глубине души заныло чувство тоски. Дорога в пять лет была нелегкой, но он готов был пройти эту дорогу еще раз. Судьба послала ему Силоноса, ставшего другом. И еще он встретил Эсту.