Гончарова Галина Дмитриевна.

- Заговор раздавить. Ты сможешь, полномочия у тебя есть. А ко мне вечером с докладом. Тех, кто в столице, начинай брать без шума и пыли. Тех, кто вне столицы... разберемся.

Ганц поклонился.

- Слушаюсь ваше величество.

Эдоард кивнул еще раз и отправился к выходу.

Больно?

Ничего, ему еще надо дойти до кареты. И домой.

Его гнал инстинкт зверя. Каждое больное, раненное животное стремится спрятаться в своей норе. И короли тут не исключение.

***

Лиля решительно задержалась во дворце. Ее атаковали принцессы. Девочкам было скучно - и Лиля оказалась подходящим средством эту скуку развеять. Алисия посмотрела на эту идиллию - как Лиля рассказывает ее подопечным о путях водяной капли в природе - и отправилась к королевским покоям. Если король уехал на карете, то обратно он прикажет остановиться у Розового подъезда. Оттуда ближе всего и удобнее всего.

Для старой жительницы дворца встретиться с человеком не сложно. Алисия дождалась короля - и ахнула.

Выглядел Эдоард так, что краше в гроб кладут.

Алисию заметил, кивнул ей, мол, иди за мной - и прошел в свои покои, не откликаясь ни на чьи поклоны.

А у себя в спальне рухнул на кровать, как подкошенный.

- Что-то мне нехорошо. Алисия, кликни докторусов.

Алисия закивала. И бросилась бежать... не к придворному докторусу, коего почитала как болвана и шарлатана. А к Лилиан Иртон.

- Лиля, милая....

- Что случилось? - вскинулась Анжелина.

Алисия сделала реверанс.

- Король срочно вызывает графиню Иртон.

Лиля кивнула, раскланялась с принцессами и вышла. Но - далеко не ушла. Алисия схватила ее за руку.

- Лиля, вызови Тахира? Королю плохо...

- Что с ним?

- Не знаю... жалуется...

Лиля схватилась за сумочку. Да-да, она вводила их в моду. И сегодня все было при ней. Платок, кошелек, еще кое-что... и самое главное - мини-аптечка, без которой ее сиятельство и из дома не выходила. Несколько порошков в пакетиках.

- Алисия, я пошлю за Тахиром, дай только пару слов ему черкануть. А еще мне надо осмотреть короля.

- Ты с ума сошла?

- Алисия, не спорь со мной. К нему можно пройти? Веди!

И такой командный тон звучал в голосе графини, что Алисия повиновалась.

А вдруг и правда поможет?

Камердинер, ломавший руки у королевской спальни, и слова не сказал против. Приказал король пропускать графиню Иртон, он и будет пропускать. И держать оборону от придворных. Король занят государственными делами. И никак иначе.

Лилиан Иртон?

Ее бы не пропустили. Но... графиня была допущена ко двору, графиня дружила с ханганским лекарем, графиня могла помочь. А придворные докторусы... давно известно - высокие посты занимают далеко не самые знающие. Скорее - самые пробивные.

Да и можно ли допускать к королю людей, которые его сильно не любят за указы о гильдиях?

Лучше уж Лилиан Иртон. Слухи-то о ней ходит хорошие...

***

Ровно через десять минут Лиля опустилась на колени перед Эдоардом. Его величество открыл глаза.

- Вы?

- Ваше величество, молчите, - приказала Лиля. - Вам сейчас вредно говорить. Дайте пульс послушать.

Больше всего Лиля боялась инфаркта или инсульта. Чай, не мальчик. Хряпнет по сердцу - и привет семье. А что тогда начнется в стране?

Сказала бы она это слово, да пульс считает.

Но пульс порадовал.

Сто десять.

Это, простите, не инфаркт. Не-ет, там хуже было бы. А такой и у нее бывал перед экзаменами.

Это - нервы. А вот что болит?

Выясним. Главное, чтобы пациент в процессе не померши.

Работайте, графиня. Расстегнуть чертовы крючки камзола, развязать все завязочки, осторожно раздеть больного - и заниматься делом.

Вы - справитесь. Определенно.

Эдоард сначала пытался сопротивляться, но...

Когда нам плохо - разве мы разбираем, кто есть кто? Эдоарду было плохо и душевно и физически. И он приоткрылся. А Лиля... сейчас она прежде всего была врачом, который видел перед собой больного человека. И вела она себя соответственно.

Король? Крестьянин? Вирманин?

На горшке и операционном столе - все вы одинаковы!

И Эдоард доверился графине Иртон. Тем более она была абсолютно уверена в себе. И действовала, как опытный врач.

Страшно тебе? Тошно?

А пациенту страшнее. А потому...

Лиля уверенно проводила пальпацию, перкуссию - и все чаще вздыхала с облегчением. И расспрашивала короля.

- Нет, не говорите. Если согласны - опустите веки. Если нет - не опускайте. Говорить вам пока будет больно.

Вот с этим король был полностью согласен.

- Больно вот здесь и здесь. И боль меняется при вздохе, движении, при надавливании, она не постоянная, не статичная....

Эдоард моргал. И чувствовал, как становится спокойнее.

Это ведь не смерть? Ему сейчас никак нельзя умирать.

Да и Лиля становилась спокойнее. Когда будет время - она сделает тонометр, пусть даже примитивный. Рива-Роччи, например. Она справится. История медицины у них была хорошо представлена. И сама она интересовалась когда-то.

А вообще - больше всего симптомы были похожи на межреберную невралгию. А это - лечится.

Хотя тоже болячка не лучшая. Прямой опасности не несет, зато несет косвенную. Легко спутать с инфарктом, да и поди, выдержи столько боли... неприятно. Более чем неприятно.

Лиля расспрашивала - и все яснее понимала, что - да. Это оно.