Гончие Лилит

– Тому явно не хотелось тащить твой чемодан обратно в Кейптаун. Поэтому он оставил его у меня под расписку. В соответствии с которой я обязался в кратчайшие сроки передать чемодан некой Скай Полански, остановившейся по соседству. Которая, как оказалась, прилетела из Бостона, а вовсе не из Дублина. Багажная наклейка на чемодане это подтверждала. И еще мисс Полански, как выяснилось, летела бизнес-классом. Меня попросили передать ей глубочайшие извинения за то, что драгоценный клиент авиакомпании понес моральный ущерб. Желтая наклейка на чемодане с надписью «приоритетный багаж», какую обычно наклеивают на багаж постоянных клиентов, рассеяла последние сомнения. На мой багаж постоянно вешают такие же, поэтому я знаю наверняка.

Боунс ходил по палате, сунув руки в карманы. Время от времени он поворачивался ко мне, но смотрел словно сквозь меня. Он больше не искал зрительного контакта со мной.

– Что еще… Часы «Лонжин» за три тысячи баксов на твоем запястье. Дорогое нижнее белье. Бриллиантовые серьги – каждый из камней не меньше карата. Волею судьбы я хорошо разбираюсь во всех этих вещах. Что в остатке? Состоятельная, часто путешествующая девушка, оказывается, работает официанткой. Что-то не сходится, следишь за мыслью? А также врет о своем настоящем имени и о том, откуда прилетела. В этой истории явно было фальшивое дно. Но я был готов закрыть на это глаза, пока ты сама не захочешь рассказать. Я готов был ждать. Но теперь мое терпение на исходе, и я не могу не задать вопрос, который не давал мне покоя все эти дни: «Кто ты такая, Скай, и какого черта тебе было от меня нужно?»

Я утратила дар речи примерно на середине его монолога. А теперь беспомощно хлопала глазами и шевелила губами, не произнося ни звука. Лису загнали в нору.

«Говори правду, если хочешь удержать его. И ври, если тебе все равно, – сказал мне внутренний голос громко и отчетливо. – Этот человек видит тебя насквозь, и он уйдет, если ты начнешь лгать».

А мне не хотелось, чтобы он уходил.

– Я работала в организации, которая занималась не совсем законными вещами. Она продавала за большие деньги сперму знаменитостей тем женщинам, которые готовы были за нее платить. Компания получила заказ на тебя. И меня отправили познакомиться с тобой. Но я об этом не знала…

Внезапно я почувствовала такое облегчение и свободу, словно сорвала грязный пластырь, прилипший к моему телу. Сорвать их все! Меня тошнит от лжи! Я сойду с ума, если не расскажу ему все как есть! Сейчас же! Я зажмурилась, опасаясь смотреть Боунсу в лицо, и слова полились из меня потоком:

– Я не знала, что ты – объект охоты. Я была уверена, что просто прилетела на отдых. Клянусь! А потом я потеряла голову. Мне захотелось забыть обо всем, что я когда-либо делала. Начать все заново. С тобой. Я хотела покончить со своей работой раньше, чем все зайдет слишком далеко! Вот почему так торопилась…

По моим щекам потекли слезы, но я быстро стерла их руками. Не время давать волю чувствам. «Быстрей, быстрей говори, пока он не принял тебя за сумасшедшую!»

– Меня отпустили. Но моя начальница настояла, чтобы я в последний раз поприсутствовала на охоте. Я должна была прийти в бар и посмотреть, как одна из нас, так называемых гончих, обработает клиента.

Я не знала, кто он, пока не увидела тебя в «Гиене». Я была там, Гарри. И я все видела…

Когда я прервалась, тишина в палате оказалась такой глубокой, что я начала различать шум крови в висках. Боунс медленно развернулся и наконец заглянул мне в глаза. Посмотрел не сквозь меня, а на меня. Впервые с начала нашего разговора.

– И что же ты видела, Скай? – спросил он ровно.

– То, во что не поверила бы никогда, если бы не была там. Эта организация тесно сотрудничает с папарацци и хорошо изучает привычки объектов охоты. Насколько хорошо, что может предугадать каждый их шаг. Они знали, что ты будешь в клубе. И заранее послали туда ту, с которой ты…

– Как интересно…

– Та, с которой ты ушел оттуда, – профессиональная соблазнительница. И она получила шестизначную сумму за презерватив с твоей спермой. Ей все очень понравилось. Ну, кроме синяков на шее.

«Раз, два, три – замри!» Теперь я знаю, как плоть превращается в камень. Боунс буквально окаменел. Если бы сейчас его вытолкнули из окна, то при ударе об землю он наверняка рассыпался бы на куски.

– Есть что возразить? – спросила я, молитвенно сложив ладони под одеялом.

– Пока нет, – цинично ухмыльнулся он. «Сердце, сердце… Только стучи, прошу тебя».

– Может быть, в «Гиене» был твой брат-близнец, о котором я не знаю? Твой двойник?

– У меня нет братьев-близнецов, и позавчера в «Гиене» был именно я. Продолжай, Скай. И что же было дальше, после того как я наставил девушке синяков на шее? Мне становится все интересней.

– Ты продержал ее у себя слишком долго, и, когда она вернулась, материал оказался непригодным. Так что у тебя не будет детей, о которых ты не узнаешь. Это, пожалуй, хорошая новость. Плохая заключается в том, что я узнала не только о твоей измене, но и обо всем, что ты натворил прежде. Обо всем.