ГОНИТВА

– Точно, лает, – басом подтвердил другой. – Страсти какие!

– Панна матухна…

– Ратуйте.

– Все для вас…

– В костеле, ирод…

– Божечка…

– Вы братья?

Мужики недоуменно переглянулись:

– А? Ага.

– И где ваш костел?

Хорошо бы не новодел, один из узлов Узора – как в Навлице. Вот где непременно надо побывать. Потому что последнее, что она запомнила – гнилой деревянный запах старых склепов на навлицком кладбище, солнце и треньканье синицы в полуголых рябиновых ветвях. Там лежат корни ее очередного беспамятства и боли в руке…

Гонец перевела взгляд на правое запястье, обмотанное грязным бинтом. С осени? Чем же можно так пораниться, чтобы до апреля не зажило?

– Так мы на телеге, как на пуху, живо туда домчим – и обратно.

– И заплатим.

– Где ваш костел? – переспросила женщина раздельно и жестко.

– В Рысях… – отозвались мужики жалостно. – Девять верст. Но мы ж, как на пуху…

"Пропала моя банька", – огорченно подумала Гайли.

Лейтава, Рыси, 1831, апрель

Рыси были селом непримечательным. Кроме того, разве, что получили название от самого Гядимина. Будто охотящемуся невдалеке князю прыгнула на плечи рысь, обломала когти о железную бармицу и была благополучно затыркана копьем. Но это легенда. А вот корчма на перекрестке, известная даже в Вильне свиными ребрышками и пивом, сгорела у местных на глазах. Каштелян Доленго и шляхтич Йозеф Баня проездом и выпив, поспорили, кто лучше фехтует. Заплатили полностью корчмарю Ицке, подожгли дом и, войдя в него с двух сторон, стали биться на саблях. А поскольку оба мастера были преизрядные, и урона один другому все никак не могли нанести, то и выволокли их из огня основательно обожженными.

Байки сыпались, как из меха, и лишь к концу пути мужики стали примолкать и задумываться. Лошаденка тоже задумалась и двигалась почти шагом, что гонцу не понравилось. Гайли отобрала из вялых рук старшего брата вожжи, остановила чубарую и в упор уставилась на мужиков суженными сердитыми глазами:

– Ну, а все же. На кого похож ваш зверь?

Спутники дружно развели руками.

После десяти минут уговоров и даже угроз, а также препирательств между братьями по поводу вида и величины внешность неведомой зверюшки кое-как обрисовалась. Была тварь, сидя на задних лапах, ростом с копну, только тощая. Черна, но как бы пегая ("Плесенью такой покрытый али лишаем"). Хвост имела львиный, морду квадратную ("Ряха прям, как у нашего аканома!"). И, кроме того, были у нее медные крылья, острые по краям, словно ножи. На вопрос, не примерещилось ли чудовище спьяну, Андрей с Пилипом уверили хором, что оба непьющие. За то их "обчество" и снарядило. И когда даже пан ксендз при виде "звери" из костела сбежал! "А особа духовная, в непотребстве каком не замечен". Гайли хмыкнула и почесала голову. По описанию выходила геральдическая тварь. Если та, конечно, может ожить. В угорский городок Пальмира, к примеру, чтобы отпугнуть болотных духов, навезли подобных зверей числом чуть ли не шестьсот: медных, каменных, деревянных; любых размеров и обликов. И рыкающих, и подчиненных, и атакующих. С крыльями, со щитом, с поднятой лапой и человечьей головой – этого из самой Та-Кемской страны. И даже вовсе без головы. Когда городка того – одна перспектива. Самое нежданное, подумалось гонцу, в болотах тонуть действительно перестали. Даже спьяну.

– А клюв у него есть?

– Не, нету, – закрутили шеями мужики. – Морда собачья, только стесанная.

– И лает.