Гонка к Источнику

Когда до вершины оставался последний рывок, каперанг неподвижно завис, и превратился в слух. В десяти метрах под ним, тонны солёной воды штурмовали острые прибрежные камни, а с противоположенной стороны мыса доносились чьи-то отрывистые, неразборчивые команды. Где-то на пределе слышимости заливалась свирепым лаем собака, на небе кричали чайки, а с улса доносился звон колокола отчаливающего корабля… А справа послышались отчётливые, неторопливо приближающиеся к Шорлу шаги.

Диверсант достал кинжал, и зажав лезвие в зубах, подготовился к прыжку. И пропустив часового вперёд, рванул ввысь. Руки сработали как гидравлические поршни — тяжести своего тела капитан не почувствовал. Одним движением он воспарил до самого верха обрыва, и перебросив себя через край непосредственно за спиной у солдата, прямо из лежачего положения произвёл размашистую подсечку. Земля ушла у сторожа из под ног, и он, так и не успев ничего сообразить, смачно обрушился на гальку, приглушенно застонав. Шорл без промедления навалился сверху, и добив его ударом кинжальной рукоятки в висок, столкнул мертвеца с обрыва. Проводив бездыханное тело равнодушным взглядом, каперанг встал на ноги, и осмотрелся.

Поблизости никого не было — не зря капитан полдня изучал распорядок дежурства. Вдоль обрыва, всего в пятнадцати метрах от его кромки, тянулась стена огромного одноэтажного склада, столь удачно укрывающего Шорла от потенциальных взглядов со стороны базы. На нуновой оконечности полуострова возвышался единственный крепостной бастион, но до него было слишком далеко, чтобы Шорла могли разглядеть в такую темень. Вообще-то, следовало признать, что эта часть берега охранялась из рук вон плохо, но если подумать… На Сиаре не было аквалангов, а следовательно, не могло быть и подводных диверсантов. Берег большой земли просматривался с этой точки на многие километры, а море, покуда хватало глаз, было чистым, как операционный стол. Откуда ж здесь взяться диверсанту, а уж тем более — заказному убийце?

Лийер побежал вдоль длинной кирпичной стены, направляясь к невидимому отсюда штабному зданию, где протирала штаны ничего не подозревающая жертва. Именно сегодня адмирал должен был засидеться на рабочем месте до глубокой ночи, ожидая прибытия грозной проверочной комиссии из самой Иристы. Комиссия ожидалась ещё к вечеру, да что-то запаздывала… Должна была запаздывать, хотя Лийер и не очень представлял, каким образом Ларош планировал её задержать.

Добежав до угла здания, капитан осторожно выглянул из-за серых кирпичей, и тут же узнал центральную «площадь» базы, которую до этого видел только на карте. Ровное прямоугольное пространство, вытянутое поперёк полуострова, обрамлялось с одной стороны этим складом, а с двух других — аккуратными рядами подсобных построек: лазарет, морг, ещё склады, законсервированные казармы, столовая, сортиры… В четвёртом, дальнем от капитана углу, располагался красивый трёхэтажный штаб. Тут и там стояли глубокие глиняные чаши, в которых горела маслянистая жидкость, неохотно разгоняющая темноту. Часовых было всего трое, но они были, и пройти мимо них незамеченным мог только человек-невидимка… Каперанг невидимкой не был.

Зато он был тарланским офицером, хотя и слегка запачканным — альпинистские трюки не прошли даром, оставив на брюках несколько грязных пятен… Но кто будет присматриваться? Капитан беззвучно перебежал к ближайшей казарме, — этот участок пространства чашами-горелками не освещался — и выйдя из-за неё на свет, направился прямиком к зданию штаба. Чин лейтенанта был выбран не случайно — это не тот ранг, чтобы каждый матрос знал всех его носителей наперечёт, но уже и не тот, которого можно взять, да пристрелить из мушкета, едва заподозрив неладное.

Шорл ни от кого не прятался — он шагал уверенно, быстро, а часовых, казалось, не замечал вовсе. Уж это-то он умел… Здесь, в самом сердце базы, его не должны были остановить, даже посреди ночи. Шпионов ловили на главном КПП, а здесь — нет. По идее… Первый караульный, стоявший у входа в морг, укольнул его внимательными глазами, но ничего не сказал. А когда капитан поравнялся со вторым…

— Господин лейтенант? — спросил рослый парень. Сердце у капитана замерло, но он-таки остановился, и с неохотой развернулся к дежурному, вопросительно приподняв бровь:

— Слушаю вас, старшина.

— У вас… — он кивнул капитану в район живота — Э… Извините.

— А? — Лийер посмотрел вниз, и облегчённо усмехнулся — Спасибо.