Гонка на двоих

Кьярра недоверчиво прикрыла глаза ладонью, чтобы остальные блики не мешали следить за выбранным участком. Она ждала, что язык пламени растворится в других, как это обычно бывает, но он не торопился перетекать в другую форму. И дрожал, дрожал, как заведенный — точка, тире, точка, точка…

— Да, — только и пробормотала она. — И в аномалии мы прыгали…

— Кстати об аномалиях. Что там я должен сделать дальше — поцеловать тебя?

— То есть без аномалии тебе это и даром не нужно? — притворно обозлилась Кьярра, прежде чем успела себя одернуть. В храме Времени слабела власть Безумия. Собственное поведение начинало казаться глупым и назойливым, и все чаще вспоминалось, что Магистр совсем недавно был врагом, и с ним не могло быть идиллического веселья.

Или могло? Он усмехнулся в ответ, шагнул к Кьярре и притянул ее к себе.

— Ты так явно сомневаешься, что твои мысли, наверное, слышат эти стены. Согласен, началось все как-то глупо. Если бы не Безумие, не Радикс и не вся эта заваруха, было бы по-другому, но в любом случае я бы тебя не отпустил. Надеюсь, у нас еще останется немного времени. — Он посмотрел ей в глаза серьезно и с каким-то теплым, почти ностальгическим сожалением. — Ты нужна мне. Я давно это понял.

— Ты разве не должен был меня ненавидеть? — в замешательстве проговорила она.

— Я не могу ненавидеть серьезных противников, но обычно начинаю их уважать, — Магистр все смотрел ей в лицо, будто хотел запомнить на будущее… на то будущее, которого у него уже почти не оставалось. — Не будем терять времени.

И он поцеловал Кьярру, а она прижалась теснее и постаралась не обращать внимания на наблюдательницу в собственной голове. И снова была радость, смешанная с обреченностью, и замешательство, вызванное досадой — знакомый букет, как сложное вино. Наблюдательница все еще анализировала его, а Кьярра уже отбросила в сторону и отдалась куда более приятным ощущениям. И как только можно получать удовольствие от поцелуев живого автомата, который делает все, чтобы тебе было хорошо, но сам и не думает терять контроль? Считает секунды, наверное, выверяет, сколько еще осталось и что можно успеть сделать за этот срок, и как это впишется в план действий… Но его сердце билось учащенно, дыхание стало рваным и неглубоким, и это слегка усмиряло недоверие.

Но когда Магистр отстранился от Кьярры, та все равно почувствовала разочарование.

— Как всегда, да? — беззлобно бросила она.

Он лишь кивнул на огненный столб. Теперь все языки пламени выровнялись и дрожали в едином ритме. Столб больше не напоминал неудержимую стихию — теперь это был сверхъестественный механизм. Возможно, живой. А возможно…

Кьярра не выдержала и коснулась крайнего языка. Конечно, пальцы обожгло, и она с шипением отдернула руку. Магистр покачал головой.

— Да настоящее оно, зачем проверять? Помочь или сама заживишь?

Кьярра лишь крепче сжала руку в кулак. Нет смысла заживлять ожог, если сейчас ей предстоит погибнуть в огне. А проверить, ждет там смерть или нет, можно было только одним способом.

— Не надо, — ответила она.

А затем примерилась и прыгнула в огненный столб, зная, что спутник последует за ней.

Глава 45. Щедрое угощение

Боль была адской, невозможной. Огонь охватил все тело, и на миг Кьярра поверила, что это действительно конец, а не хитроумный ход куда-то. А потом в ревущей пучине появилось нечто новое. Невидимое, но заметное. Оно словно с запозданием заметило гостей и ворвалось в огонь.

Боль мгновенно исчезла. Пламя превратилось в обычный яркий свет. Впереди замаячило что-то темное, но не черное, сероватое. Кьярра поняла, что поток несет ее туда на огромной скорости. На миг преграда надвинулась прямо на нее, закрывая небо — а затем исчезла с ослепительной вспышкой.

Когда глаза снова смогли что-то различить, Кьярра поняла, что лежит на полу в странном помещении. Оно имело квадратную форму со срезанными углами, размером не превышало пять на пять метров, зато потолок терялся где-то в полутемной выси. Будто кто-то вылепил квадратную трубу и поставил ее вертикально… или все же не трубу?

Свет лился из отблесков угасающей вспышки в центре комнаты. Когда вспышка погасла, свет исчез, и воцарилась кромешная тьма. Щеки коснулся мягкий ветерок, потом снова. Невидимое создание вертелось, разминаясь.

— Мы что… в монументе? — с трудом выговорила Кьярра, садясь. — Триен, ты здесь?

— Здесь, — отозвался тот чуть в стороне. Но больше ничего сказать не успел. Голос подало невидимое существо.

— Здес-сь… — прошелестело оно эхом. — В монументе… мы что…

Раздался неясный звук. Существо отряхивалось. Или чесалось. Или расправляло многочисленные конечности.

— Живые, — уже громче выдохнуло оно. И почти закричало: — Живые!

Кьярру окутало воздушное облако. Будто обниматься полезло. Она вдруг ощутила, что боль в пальцах от ожога исчезает. Исчезает усталость, сонливость, все тело словно обновляется. Тут облако разочарованно отползло в сторону.

— Я хочу есть, — прошуршало оно, и Кьярра снова почувствовала почву под ногами. «Я хочу есть — это было понятно, привычно и знакомо.