Гонки химер

– Конечно, изучал. Я специально расспрашивал хозяев, что воздействовало на химеру. Пару раз мне повезло, и хозяева-алхимики даже предоставили список ступеней и ингредиентов.

– И… им было это полезно?

– Кому именно?

– Вы же все понимаете! Не надо притворяться! – Марко чуть не зажал себе рот руками. Вот молодец! Человек тебя выручил, а ты на него кричишь. А потом еще говоришь, что это Штефан не умеет ни с кем общаться. На себя бы посмотрел.

– То есть ты хотел поинтересоваться, вот эти три дня трансформации, пойдут они в данном вопросе на пользу вам с Тией? Или нет?

– Примерно так, – буркнул Марко. – Извините, что я…

– Понятно, что ты волнуешься. Я думаю, на твоем месте любой бы переживал. Более того. Я уверен, что сейчас все хозяева химер терзаются плюс-минус теми же вопросами. Разница лишь в том, что стоит на кону. У кого-то потраченные деньги. У кого-то семейные традиции. У кого-то призрак возможной победы. А у тебя – взаимопонимание.

Тия фыркнула. Мол, кто-то слишком долго ходит кругами. Можно ближе к делу?

– Да, Тия, – уж чего было не отнять у Руперта, так это того, что он воспринимал химеру как полноценного собеседника. – Скорее всего, по ходу трансформации ваша связь только укрепится. По крайней мере, у меня нет примеров обратного. А вот факты «за» – есть.

– То есть… вы хотите сказать…

– Я хочу сказать, что три дня на трансформацию, причем в присутствии алхимика, который хорошо изучил химеру, получил карт-бланш на улучшения и не требует за них баснословные суммы денег, – это редкая удача. Глупо было бы ею не воспользоваться. Тем более что это может только укрепить вашу связь.

– Спасибо, – Марко почувствовал, как у него камень с души свалился. Не философский, но все же весомый – не меньше здорового такого кирпича. – Это лучшая новость, которую я слышал за вечер.

– Всегда рад, – ответил Руперт и направился в сторону лагеря. Потом обернулся и напоследок сказал: – Тия ведь уже проходила трансформации? Потому что если нет, то неизвестно, какие будут побочные эффекты.

И ушел. А Марко даже не сообразил сразу, что делать. Не бежать же следом за Рупертом, вопрошая: «Эффекты? Какие побочные эффекты?» Камень, только что упавший с души, вернулся на место – кажется, в удвоенном размере.

Глава двенадцатая

В следующие несколько дней, ожидая прибытия ингредиентов, Никола ходил задумчивый. Марко даже казалось, что смотрел он на Тию уже не с прежним дружелюбием, а скорее… оценивающе. Как столяр, который примеривается к полену, думая, какая отличная штука из него получится. И заодно прикидывая, что именно нужно будет отпилить, а где сделать необходимые углубления. Да, пожалуй, именно как мастеровой, а не как художник. Те обычно ничего не отрезают, а только дорисовывают.

Штефан ходил таким же хмурым, как и всегда, разве что еще больше замкнулся и практически не расставался с Борсаем. Уходил с ним с утра и возвращался только к вечеру усталый и измученный, как будто не химеру тренировал, а самого себя.

Левич от всех разговоров отмахивался, что ему некогда. Нужно для алхимиков закупить то и это, получить разрешения такие-то. И оба раза, когда Марко заходил к нему в домик, он видел распечатки возможной трансформации Тии. Теперь Левич уже ничего не скрывал, а в ответ на все вопросы говорил: «Так, прикидываем. Смотрим, куда пойдет. Ты же сам понимаешь, обратимых трансформаций не бывает. Что-то после можно будет слегка купировать и уменьшить, но в целом – вернуть химеру в изначальное состояние не получится».

От этих слов Марко хотелось забиться куда подальше. Что значит, не получится? Что значит, никаких обратных эффектов? Набравшись смелости, Марко спросил у Николы. Тот поначалу отмахнулся, но затем пояснил, что вернуть-то прежнюю форму можно, но только это еще одна трансформация.

– Вот смотри, мы берем лист бумаги, – он вырвал листок из своего блокнота. – И сгибаем его. А теперь возвращаем в исходное положение. Что получилось?

– Линия сгиба осталась.

– Именно! Это означает, что теперь листок в два раза проще согнуть именно в эту сторону по этой линии сгиба. И она никогда уже не исчезнет. Вот как-то так это происходит.

Нельзя сказать, что слова Николы успокоили Марко, но хоть какое-то понимание предстоящего процесса появилось. Теперь становилось понятно, что прикидывал Левич. Если уж и развивать Тию в какой-то сфере, то выбирать надо ту, где она сможет снова развиться с куда большей скоростью.

Но ведь если листок постоянно сгибать и разгибать, то он в конечном итоге станет не прямым и не согнутым пополам, а застрянет где-то посередине.

– Ты-то сама как? – вздыхал Марко, гладя Тию.

Химера в ответ ласково рычала и терлась головой о щеку Марко. Чуть больно, но приятно. Однако едва ли не впервые за все время он не мог понять этот ответ.