Гонки на выживание

Может кто-то в это и поверит, и попытается принцем управлять, заставить его дергать нужные нитки, но только не держатель Нерема, всю свою жизнь превративший в похожий спектакль, и не Ника, которой повезло убедить Нерему принять ее на обучение в его академию. Возможно, держатель прав, она не достаточно умна, но не настолько же. Впрочем, принц переиграл не только ее, держатель тоже не знал, где он проводит свое время, чему его там учат и что печальный мальчишка, безумно боящийся микробов, был придуман, для того, чтобы ему не мешали. Да и выше всех в этой безумной семейке стоит вовсе не Нерема, а считающийся мифическим преступник, решивший взять на себя воспитание всех родственников без исключения.

— Знаешь, Раян попросил меня сказать тебе правду, — задумчиво сказал Александэр, остановившись посреди коридора. — В обмен на то, что он согласится учиться в академии своего папочки. А я не могу допустить, чтобы он отказался. Он наблюдательный и спокойный, ему не хватает только некоторой тренировки, а я бы хотел, чтобы он стал одним из опор. Не тем, кто стоит за троном, а тем, кто стоит на гребне между спорящими сторонами, как Буше.

— Буше опора? — эта новость настолько удивила Нику, что она даже не уточнила какую правду ей собирается рассказать Хас. Да, именно Хас, это имя ему сейчас гораздо больше подходит.

— Ну да. Его мой папа уговорил принять знак, И Ларину тоже. Мама согласилась и ни разу об этом не пожалела, А Нерему назначил дед, как противовес этой спокойной и крепко стоящей на земле парочке. Он тогда уже отдал скипетр маме, но оставил за собой право советовать. Знаешь, дед на самом деле полностью одобрял мамин выбор. Если бы Нерема не успел скоропостижно жениться, наплевав на протесты своего папаши, он, возможно бы, и протестовал. Но Нерема женился, другого подходящего по возрасту, достаточно умного и не родственника на горизонте видно не было. Брак между родственниками дед не признавал, даже между дальними. Тем более с маминой болезнью, появившейся благодаря неудавшемуся перевороту, такой брак был не допустим. Он бы поставил огромный, жирный крест на возможности появления здорового ребенка, даже в случае развития этого ребенка без маминого участия, там и так бы проблем хватало. А мой папа подходил и по возрасту, и по наличию ума, да и о том, чей он сын, дед скорее всего знал. Так что против решения отдать два из трех знаков представителям Желтого Кряжа, он протестовать не собирался, верил, что папе хватит ума принять правильное решение, и в его способность разбираться в людях тоже. Вот и имеем мы в качестве опор шумного Нерему, взявшего на себя труд прятать в своей тени остальных. Очень убедительного, умеющего заставить за собой идти, Буше. И незаметную, с виду глуповатую, любительницу распускать сплетни. Знаешь, до сих пор не могу понять, как папа ее разглядел. Ведь без ее дара вовремя ссорить недовольных королевой советников, глав партий и достойных представителей всех сословий, после смерти деда мама бы долго не удержалась. И Нерема бы не помог. Ее не боялись, никто не сомневался, что второй ребенок ей не светит, а происхождение первого было весьма сомнительным, да и неизлечимая болезнь давала им право требовать отказаться от трона в пользу более достойного. — Хас немного подумал, дерзко улыбнулся и добавил: — Видела бы ты лицо Неремы, когда его собственный братец, в свое время сумевший сдружиться с моим отцом, рассказал ему об остальных владельцах знаков и о том, кто их выбирал. Он с полчаса бегал, думал и в итоге признал, что был не прав, считая супруга королевы просто хорошим пилотом с неразвитым талантом стратега, а отца — самодуром, помешавшимся к концу жизни на почве благотворительности.

Ника тоже улыбнувшись, живо представив обалдевшее лицо держателя, обожавшего всех вгонять в ступор, не без помощи своих гениальных планов, домашних заготовок и импровизаций на заданную тему. Потом вспомнила, с чего начался столь занимательный разговор.

— О чем тебя попросил сознаться Раян?

Улыбка дракона померкла, сменившись задумчивостью и неуверенностью. Он сомневался, что ему стоит сознаваться, словно боялся произнести слова, о которых будет жалеть всю оставшуюся жизнь. Как тот неуверенный мальчишка, оставшийся где-то далеко, предложивший ей самой обустраивать свою жизнь, и не обращать внимания на желания всех остальных. Единственное, за что она была ему очень благодарна.

Ника внимательно посмотрела ему в лицо, попыталась понять, почему не смогла рассмотреть за тем мальчиком, напугавшим ее своим странным взглядом, человека стоявшего перед ней сейчас. Не получилось. Возможно, он просто его перерос, вылез из кокона, встряхнул цветными крылышками и полетел к ярким цветам, даже не подозревая, что раньше был толстой, мохнатой гусеницей, жадно поедавшей зеленые листья.

Хас подошел к стене, прижался к ней спиной, чтобы чувствовать, насколько этот мир материален, что это не сон, и что другой концовки у него не будет.