Гонки по паутине

– Вот и все, – сказал Спидбол. – Мы только что прошли субсветовую.

– Я вижу звезды! – воскликнул Майк, глядя прямо сквозь стены паутины.

Спидбол небольшими точными рывками повернул свою голову.

– Яне могу определиться. Мы вообще не в системе Клипсиса.

– Тогда где...

– Яне знаю, Майк. «Паук» нырнул.

– Осторожно! – вскричала Марджи. Звезда была совсем рядом, казалось, до нее можно дотронуться, и свет ее не ослеплял, несмотря на такую близость.

– Красный карлик, – сообщил Майк.

«Паук» снова повернул, тусклый красный шар при этом переместился из центра экрана и полетел по туннелю в направлении быстро растущей точки.

– Это планета, – указала Марджи.

– Да, – отозвался Майк. – Мы заметили. «Паук» на всех парах припустил к ней, цвета спектра сместились, и холодный отраженный свет планеты превратился в фиолетовую дымку. «Паук» достиг шарика и лег на орбиту, слегка соприкасаясь с атмосферой, огненно-красным языкам которой никак не удавалось по-настоящему лизнуть его хрупкую обшивку. Планета под ними качнулась океанами пурпурной воды, темной зеленью континентов и розовой пеленой облаков. Она казалась жуткой и безжизненной. Корабль начал снижаться, погружаясь все глубже и глубже в неприветливый слой облаков.

– По-моему, тебе лучше проверить свой защитный комбинезон, малышка, – сказал Спидбол. – Кажется, мы падаем...

– Отбой! Отбой! – кричал Джесс в уши Майку. – Полный отбой!

Корабль несло на турбулентной волне, растрясывая до винтика и разгоняя в направлении края трека. На экране переднего обзора мельтешили электрические мошки. Интересно, далеко ли стена?

– Отбой, Майк. Немедленно!

Если Джесс отдавал Майку такую команду, значит, эту операцию не удалось провести из пита. Должно быть, компьютеры зависли. Майк потянулся к главному тормозу. Скачки напряжения в сети не повредили его, но ведь и другие системы были защищены предохранителями. Он колебался.

– Давай, Майк! Полный отбой!

– Нет.

Майк развернул основные сопла и ощутил поворот корабля. В какую сторону он летел, когда померкли экраны? Он попытался выяснить это, но чертовы пространственные двигатели продолжали зажигаться, когда им вздумается, швыряя его назад при каждом включении. Это было очень неудобно.

Единственным безопасным местом в трансфертом туннеле был грув, где эффект турбулентности исчезал. Возможно ли попасть обратно на центральную линию, управляя кораблем интуитивно?

– Отбой! Черт возьми!

– Нет! Если я задействую главный тормоз, то потеряю весь оставшийся заряд.

Если он действительно направляется в стену, лишенное электричества судно будет не в состоянии маневрировать и сможет лишь продолжать двигаться по прямой.

Майк поднял руку вверх и наугад отсоединил цепи реактивников. Основные двигатели продолжали работать с перебоями, но они были необходимы для управления кораблем. С их помощью он мог перемещаться только в одном направлении, и у него все еще оставался какой-никакой контроль над углом расположения дюз.

Майк посмотрел на амортизирующие приспособления, отмечая, какие из них сжаты, а какие растянуты. Повернул дюзы вправо. Включились основные двигатели, поработали несколько секунд и заглохли. Какое-то время корабль находился в свободном полете, и часть амортизаторов вернулась в нормальное состояние. Остаточное давление, должно быть, создавалось турбулентным завихрением трека вследствие его естественного стремления скрутить любой физический объект до формы наименьшей сопротивляемости. Майку пришла в голову мысль.

– Я собираюсь... а, забудь! – слишком сложно, чтобы объяснять в спешке.

Он попробовал перейти на другую камеру, но изображение так и не прояснилось. Переключился на камеры бокового и заднего обзора, но то, что они показывали, походило на быстро вращающийся калейдоскоп. Вероятно, проблема заключалась в формировании изображения, а не в самих камерах.

– Майк! Майк!

– Оставь меня в покое! Я занят!

– Ты отодвинулся от стены, – сообщил Джесс. Его голос пробивался через треск эфира и радиопомехи от вылетающих с трека на сверхсветовой скорости объектов – скорее всего это были продукты выхлопа корабля Майка.

– Отодвинулся?

– Разглядеть слишком сложно, – сказал Джесс. – Низкая разрешающая способность камеры.

Снова включились основные двигатели, и Майк застонал от навалившегося на грудь ускорения. Если оно так увеличилось, значит, корабль стал легче, что свидетельствовало о том, что топлива осталось совсем мало. В тот момент он не мог решить, плохо это для него или хорошо. Майк отцентрировал дюзы двигателя, заметив, что вертикальные амортизаторы при этом сжались, и опустил рычаг управления вниз. Шипение амортизаторов стало громче, и они одним щелчком съехали до предельного положения.

– О-па...

Он поднял дюзы вверх, и амортизаторы расслабились. Продержал их под таким углом до тех пор, пока механизм опять не сработал, медленно сосчитал до пяти, затем поменял угол на противоположный, сосчитал до трех и снова отцентрировал их. Затем основные двигатели заглохли. Майк сделал глубокий вдох, инстинктивно глянул на индикатор топлива, но разобрать показания было совершенно невозможно.

– Проклятье.