Гонщик

— На Ниаре орудует банда инопланетных диверсантов. Сначала взорвали завод и устроили экологическую катастрофу на островах. Потом учинили там же форменную бойню — четыре десятка трупов, множество раненых, разрушенные здания, уничтоженная техника. Работали с воздуха. Теперь перебрались в джунгли Айридоны — напали на группу зоологов, а после подожгли лес. И это в то время, когда во Дворце Согласия идет сессия Всегалактической Ассамблеи! — Генерал презрительно махнул рукой. — Девочка, эти штатские только сейчас зашевелились — до них наконец-то дошло, что само собой это не прекратится. Умные головы! Они любят рассказывать анекдоты про нас — узколобых тергаронских милитаристов. А мы зато умеем быстро реагировать на агрессию! Мы бы диверсантов сразу прихлопнули. Ты смотри: тебя притянули к ответу за двух… а с бандитами ничего поделать не могут! Они говорят, что война на Тадане шла, мол, с переменным успехом, — он едко усмехнулся. — Да мы с гинтийцами не воевали в полную силу! Если бы мы использовали весь свой потенциал, мы бы раздавили их в течение суток. Штатские трепачи! Экологическая катастрофа, десятки трупов, лесной пожар — и они только сейчас начинают оперативно реагировать! Про кого после этого надо рассказывать анекдоты?! — Он сделал знак своему пилоту, дверца машины распахнулась, опустилась лесенка. — Ну, пока, девочка, держись подальше от здешних бюрократов!

— Спасибо вам, господин генерал!

Тина проводила взглядом консульский аэрокар. Когда она, десять лет назад, попала на Тергарон, этот мир вовсе не показался ей «военизированной братской могилой личных свобод и раздавленной армейским сапогом культуры» (как замысловато выразился один ниарский телеведущий во время очередного ниаро-тергаронского дипломатического конфликта). Все зависит от точки зрения, а та, в свою очередь, зависит от материала для сравнений, которым ты на данный момент располагаешь. Тина в ту пору все новые миры сравнивала с Манокаром. На Тергароне она впервые ощутила, каково это, когда тебя уважают. Правда, она не могла не заметить, что уважают ее не как человека, а скорее как эффективное, хорошо сделанное оружие, но это ее не расстраивало — лучше уж быть живым оружием, чем «генофондом великого Манокара». Пусть Тергарон и смахивал на всепланетную казарму, его обитатели располагали гораздо большей внутренней свободой, чем манокарцы. Там никто не лез к тебе в душу. Там нужно было неукоснительно соблюдать Устав, зато в свободное от службы и тренировок время делай что хочешь — сиди в баре, читай, развлекайся, учись, и никто тебе не указ. Тину вначале буквально ошеломил тот факт, что теперь она может, не таясь, заказать любую книгу, любой фильм, отправиться на ночную прогулку (разумеется, предупредив дежурного офицера и не вторгаясь на территорию засекреченных объектов), зайти в стриптиз-бар (где выступали исключительно инопланетянки, прилетевшие на Тергарон в поисках заработка), искупаться в городском фонтане — и никто не станет возражать, поскольку здесь такие поступки считались вполне естественными для взрослого человека любого пола. Тергаронцы относились к ней как к посторонней, «не своей», но без неприязни. В свободные часы она часто бродила по городу, вблизи которого находился испытательный полигон для киборгов, — в мешковатом армейском комбинезоне без нашивок, с коротким ежиком едва отросших после операции светлых волос, с новеньким черным браслетом на правой руке и силомером на левой. При совершении любого физического действия Тина должна была следить за показаниями этого прибора — чтобы поскорее научиться соизмерять усилия (иначе она рисковала раздавить чужую руку или чашку с кофе, сорвать с петель дверь, которую нужно просто открыть, и т. п.). Ей казалось, что она поправляется после долгой мучительной болезни. Пусть ее существование омрачали ночные кошмары (катастрофа на «Эдлоосе» никак не хотела отлепиться от ее сознания) — самый главный кошмар остался позади: она вырвалась с Манокара.

А что касается анекдотов про «милитаристов», о которых упомянул консул, так Тина ни в одном другом мире не слыхала их столько, как на Тергароне. В конце концов у нее появилось подозрение, что их сами же тергаронцы и придумывают.