Гонщики кампуса. Бойфренд из книг

– Ты не возражаешь, если Адам и Амелия будут глазеть друг на друга?

Изменение в моем голосе удивляет его, он смотрит на мое лицо, как будто видит, как я волнуюсь, а потом переводит взгляд на них.

– Нет, почему это должно меня волновать?

– Почему? Но, чувак, как же кодекс бро? Лучший друг никогда не должен клеить твою младшую сестру! Тебе нужно перепрыгнуть через кофейный столик и заехать ему кулаком!

– Если это Адам, то я совершено спокоен.

– Возможно, Амелия станет его первой…

– Он тебе рассказал? – удивляется он, глядя на меня.

– Да! Должно быть, во мне действительно есть что-то особенное, что заставляет парней рассказывать мне интимные подробности. Итак, ты ударишь его?

– Он ведь не залезает к ней под юбку. Кроме того, мне нравится Адам, я не горю желанием его бить.

– Пффф… ты ломаешь мои самые любимые клише, даже противно.

– Это ведь ты тут строишь козни. Иди и сама разбей ему челюсть!

– Эх, мимо… Я надеялась, что ты меня развлечешь, а ты все испортил. Остается только пойти домой, вечер окончательно испорчен.

– Ни с места. Сегодня мой день рождения, и только я решаю, когда ты уйдешь.

Хорошо.

– То-то же!

– Кроме того, сейчас будет традиционная часть, когда Льюис предложит игру-пантомиму. Это его ритуал на каждый день рождения, ты не можешь его пропустить.

– Когда я слышу «Льюис» и «пантомима» в одном предложении, я расцениваю это как очередной повод по-быстрому смотаться.

– Пришло время играть! – как раз вовремя выкрикивает Льюис.

– Super timing![20] – смеется Дон, потянув меня за руку, чтобы поставить на ноги. – Ты будешь в паре со мной.

– В паре? Для чего это?

– Сейчас увидишь. Надеюсь, ты податлива и послушна.

– А ты как думаешь? – сразу отвечаю я и только через мгновение осознаю двусмысленность его слов.

Он кладет руки мне на плечи, и его рот приближается к моему уху.

– Мне не терпится это выяснить.

Мне тоже не терпится! Но не узнать, податлива ли я, потому что ответ – категоричное «нет», и мою покорность больше не нужно доказывать… Я говорю о том, что произойдет в ближайшее время, от чего я отказывалась и что действует мне на нервы. Особенно учитывая, что у него есть на примете другая, сейчас или никогда. Завидую ему и надеюсь, что все быстро справятся.

Набираю воздуха, чтобы расслабить живот, и присоединяюсь к спонтанно сформированным парочкам.

Когда Льюис переходит к действиям, я внезапно понимаю, зачем нужны пары, и пытаюсь придумать уловку, чтобы тихо, не привлекая внимания, выползти из квартиры. Это не совсем классическая игра-пантомима. В этой игре Льюис использует тело своего товарища по команде, чтобы заставить других угадать его карту, и я не готова чувствовать на себе руки Донована на глазах у всех гостей. Я и так уже на пределе!

Игра началась, и я не зря беспокоилась, потому что в конце третьего раунда я попала в беду.

– Прижми лодыжку к моей ягодице, – просит меня Дон, двигая меня лицом к нему, а затем просовывает руку мне под бедро. Другая твоя нога остается на полу, на счет «три» откинься назад.

– Если я это сделаю, то умру от удара о журнальный столик.

– Поверь, я тебя держу.

– Ты не хочешь хотя бы поведать мне, что мы изображаем?

– Будет веселее, если ты тоже будешь угадывать. Давай, делай, что я тебе говорю, иначе Льюис победит.

– Я всегда выигрываю! – кричит Льюис. – Приготовьтесь, моя следующая карта просто великолепна.

– Я больше никогда не буду играть в эту игру, – бурчу я.

Следую инструкциям Дона и обнаруживаю, что теперь у меня одна нога подвернута к его тазу, спина изогнулась, удерживаемая его рукой под необычным углом. Различаю Лоис и Лейн, стоящих на заднем плане, которые смеются над выражением моего лица.

– Что вас так смешит?

– Это напоминает нам о том времени, когда Лоис хотела доказать мне, что одна из сексуальных позиций в моем сценарии нереалистична.

– Гениально… Я дейс…

Задыхаюсь от своих слов, чувствуя, как рука Дона опускается на мой живот и поднимается к горлу. Он водит рукой туда-сюда под моим пристальным взглядом. Похоже на упражнение для пресса. Я уже готова броситься вперед. Но что именно он пытается изобразить?

– Гладильная доска! – крикнул Адам одновременно с Льюисом.

– Точно! Очки уходят Адаму.

Он надавил на мою поясницу, заставляя меня выпрямиться так быстро, что я чувствую легкое головокружение.

– Как ты… гладильная доска? – возмущаюсь я, ударяя его. – Вся эта комедия ради чертовой гладильной доски?

– Этим-то и прекрасна игра.

– Умри в муках, Волински. Я отказываюсь в этом участвовать!

– Нет!

Выбираю место подальше от своего товарища по команде и стараюсь не обращать внимания на его настойчивые взгляды. Прячусь за стаканчиком, прикладываю холодный пластик ко лбу, чтобы снизить температуру. Я горю. Аура Дона настигает меня, несмотря на расстояние. Эта адская игра, наконец, заканчивается, и постепенно гости расходятся.

– Я отвезу тебя к папе? – предлагает Дон сестре.

– Сегодня твой вечер, я позабочусь об этом сам, – ответственно говорит Адам, надевая куртку.