GoodGame

Лазерный пистолетик улетел в сторону, а сама она оказалась скованной плотным удушающим захватом. Бедняжке оставалось лишь хрипеть, да сучить ногами по полу. Не вмешайся я, Элли точно бы свернула ей шею.

– Всё, довольно!

– Она меня убить пыталась! – возмущённо возразила мечница.

– Если ты её задушишь, мы так и не узнаем – почему.

– Аллесс была идея, соваться сюда безо всякой подготовки…

– А то я сам не знаю. Но выбора нет.

– Ну, как всегда…

Раллекийка нехотя расцепила руки и поднялась, оставив истошно кашляющую противницу на полу. Пока та приходила в себя, я успел сходить за её пистолетом, отметив, что ещё две капсулы вот-вот исторгнут из себя игроков. Надеюсь, они будут более дружелюбны к новичкам, иначе жертв избежать уже не получится.

Элли же, наплевав на одежду и оружие, первым делом пробежалась вдоль всех аппаратов, вглядываясь в мутные разводы пластиковых гробов. После чего помещение сотряс восторженный девичий вопль, от которого бедная Ягодыня испуганно зажала уши и забилась в щель между двумя саркофагами.

– Её нет, ха-ха-а!

– Шани? – догадался я. – Нашла, чему радоваться. А остальные?

– Никого. Только мы вдвоём прорвались.

– Не может быть, – покачал я головой. – Шанс был приличный.

– Главное – мы с тобой здесь, – Элли, наконец, полезла в свой сундук. – Аллесс, что это за тряпки?!

– Похоже, нормальной брони нам пока не видать. По крайней мере – сначала.

– О ней можете вообще забыть, – проворчала Ягодыня, растирающая шею.

Своё убежище странная девушка покидать явно не спешила.

– Кстати, раз уж к тебе дар речи вернулся, то будь так любезна – поясни, какого чёрта ты творила? – предложил я ей. – А не то мне придётся второй раунд объявить. Поверь, его ты точно не переживёшь.

– Хорошо-хорошо! Я так понимаю, что вы оба без понятия, где очутились? – Она водрузила упавшие очки на нос, снова став похожей на молодую сельскую учительницу. – Это странно, раз вы шли на перерождение целой группой…

– У нас не осталось времени на подготовку, – признался я. – Как только узнали про «Омегу», так сразу пришлось и прыгать.

– Ну да! – девушка хлопнула себя по лбу. – «Окно» ведь раз в неделю всего… Так-так, значит, сейчас будет много новичков…

Тихо бормоча под нос, она ушла куда-то внутрь себя, и мне пришлось её легонько потормошить.

– А?

– Зачем ты на мне крест поставила? – вернулся я к допросу.

– Это метка.

– И?

– Это значит, что ты – настоящий.

Девушка взяла фломастер и нарисовала похожий знак у себя на лбу.

– А бывают что, ненастоящие? – хмуро поинтересовался я.

– Вот именно! – воодушевилась Ягодыня. – Здесь всё что угодно может оказаться фальшивым. Даже собственным глазам верить нельзя. Только им!

Она торжествующе потрясла в воздухе пачкой мелких листочков-липучек, без которых жить не могут все офисные работники. Я нашёл такие же у себя в сундуке, рядом с фломастером и мотком бумажного скотча. Он же – «малярная лента», как чаще всего его называют в у нас народе.

Странноватый набор получился, если честно.

– Наверное, я её слишком сильно приложила… – тихо пробормотала Элли.

– Да нет же, вы не понимаете! Это очень важно – помечать все проверенные объекты. Иначе здесь не выжить!

– А давно ты уже на станции? – уточнил я у любительницы канцелярщины на всякий случай.

– Вторую неделю. Скоро так и так вылечу отсюда…

– Хорошо, – кивнул я. – Тогда давай по-порядку. Перед заброской мы успели лишь узнать, что это бывший исследовательский объект, который захватили агрессивные формы инопланетной жизни. За его прохождение вроде бы выдают нехилую такую награду…

– Ну да, бесплатная «генка» на дороге не валяется, – куда спокойнее пояснила девушка. – Это правда возможно. Здесь как раз их изучали, по местному ЛОРу. Ассортиментик огромный, но для этого нужно добраться живым до самой центральной операционной. Если ген удачно приживётся, то местная капсула сразу перенастроится, и ты можешь отреспауниться на одной из ближайших станций. До этого будешь здесь возрождаться регулярно.

– И как долго?

– Если за две недели ничего так и не получил – происходит тоже самое, только в утешение рандомно дают какой-нибудь простой чертёжик. И всё, до свидания.

«Генки», они же – генные улучшения, стоили в игре очень дорого, а здесь они выдавались практически даром. Именно поэтому станцию рвалось столько народу. Из-за чего разработчики в свою очередь вынуждены были ввести пресловутое «окно», в одном из недавних патчей. Длилось оно всего несколько часов, с периодичностью раз в неделю.

На ту же «Астру-13» по собственной воле залетали единицы, которым не хватало острых ощущений. Здесь же картина была прямо противоположной. Редко кто из разменявших вторую сотню уровней не оставляет себе ни единой точки возрождения. Да ещё и умереть надо не абы когда, а в строго отведённое время, иначе шанс на успешный «залёт» довольно низкий.

Чувство дежавю так и давило на голову, но на этой станции, хотя бы, не нужно никого изображать большую часть раунда. Хотя в какой-то момент это было довольно весело.

– Так, а сколько из добравшихся получает возможность модифицирования? – задал я самый важный вопрос.