Google для разбитых сердец

Кристи уверяет, что лучшее средство от похмельного синдрома – аспирин с лимонадом. Я сижу за своим столом, уныло потягиваю лимонад и наблюдаю, как Кристи флиртует с Полом.

– Я никогда не носила жемчуг, – сообщает она.

– Зря. Жемчужное ожерелье смотрелось бы на тебе классно, – ухмыляется Пол.

– Нет, мне кажется, жемчуг – это как-то старомодно. По крайней мере, когда его носят двадцатилетние, это говорит об их дурном вкусе, – разглагольствует Кристи.

Пол из последних сил пытается сдержать смех. Его лицо заливает багровый румянец.

– Кристи. Пошли его к чертям. Он над тобой прикалывается, – вмешиваюсь я.

– Разве? А я и не поняла.

– В этом весь прикол. Я тебе объясню позднее.

– Вивьен, при чем тут приколы? – возмущается Пол. – Мы говорили об украшениях, и я просто…

– Простота хуже воровства, – перебиваю я и в изнеможении опускаю голову на стол.

– Выглядишь кисловато, – замечает Пол. – Ночь, похоже, была бурной?

Он язвительно ухмыляется, и я поражаюсь, до чего он похож на хорька – маленькая головенка, длинная шея, покатые плечи.

– Отвали! – бросаю я.

– Обрати внимание, Кристи, к каким пагубным последствиям приводит алкоголь, – не унимается Пол. – Он губительно сказывается и на умственных способностях, и на внешности.

– Слушай, хватит здесь торчать, – рычу я. – У тебя что, нет других дел? На худой конец, займись бухгалтерией. Тебе за это деньги платят.

Пол хохочет, наклоняется, чтобы чмокнуть Кристи в щеку, и возвращается за свой стол. Лимонад и аспирин булькают в моем желудке, угрожая выплеснуться вон. Я нахожу в ящике стола пакет крекеров и грызу один, рассматривая наряд Кристи, который сегодня выдержан в морском стиле. Она тем временем проверяет электронную почту.

– О боже, – издает она горестный вопль. – Образина хочет нас немедленно увидеть. – Кристи поворачивается ко мне на стуле. – Как ты думаешь, это опять насчет этих чертовых свечей? Они вот-вот прибудут.

Я смотрю в окно и пытаюсь понять, чего мне больше хочется – выброситься из окна или идти к Образине.

– Не переживай, Кристи, – говорю я. – Все самое худшее уже случилось.

Я сползаю с кресла. Как это ни удивительно, мои ноги еще способны передвигаться.

– Пойдем узнаем, что ей надо.