Гор. Сага о Джандаре

Я добрался до террас Среднего Города, но буквально чудом. Сильный порыв ветра швырнул меня на резных грифонов и горголий разукрашенного балкона, последовал треск, и корпус шлюпки оказался пробит. Мне не нужен был свист выходящего газа, чтобы догадаться, что корабль потерял летучесть, потому что шлюпка начала падать, и я едва успел выскочить на один из мостиков, как она окончательно потеряла летучесть и упала, как подстреленная чайка, в пропасть между большими зданиями.

Было уже почти четыре часа утра. Нужно найти убежище, прежде чем дневной свет обнаружит цвет моей кожи.

Я решил избавиться от одежды стражника. Первый же встречный стражник может меня заподозрить. Я незнаком с званиями в страже Занадара, не знаю ни пароля, ни приветствия. Я оставил себе куртку — обычную одежду воинов, а также плащ, сапоги и перевязь. Но медный шлем и блестящий герб города я бросил я мусорный ящик. Плащ — простой, без всяких украшений кусок темной шерстяной ткани, с капюшоном, который и надел, чтобы скрыть волосы и затенить лицо. Потом отправился исследовать ветреные улицы Города-в-Облаках.

* * *

Небо светлело. Я шел по широкой улице, держась в тени и избегая взглядов случайных прохожих. И тут я увидел драматическое зрелище.

От широкого бульвара, как приток от могучей реки, отходил темный переулок. Он заканчивался замкнутым двориком. И тут одинокий человек сражался в кольце неуклюжих противников. Я всегда был на той стороне, у которой нет преимуществ, и никогда не избегал хорошей схватки. Совесть не позволяла отвернуться и сделать вид, что я не видел, как человек смело сражается против превосходящего противника.

Это был пожилой человек, худой и стройный, среднего роста, с короткой аккуратно причесанной бородой серо-стального цвета и львиной гривой, все еще почти черной. У него холодный расчетливый взгляд и тяжелая челюсть, он прижался спиной к стене, даже не пытаясь звать на помощь, его быстрое сверкающее лезвие держало на расстоянии свыше десяти мрачных громил, вооруженных абордажными саблями и дубинами. Лезвие уже добралось до четверых разбойников, которые мертвыми лежали у его ног, и в тот момент, когда я появился на сцене, он уклонился от удара самого рослого противника, легким движением руки пробил его защиту, лезвие коснулось груди бандита и тут же вернулось в исходное положение. Огромный разбойник покачнулся, изрыгая кровь, и упал. В этот момент на сцене появился я с обнаженной рапирой. Я должен был показаться привидением, материализовавшимся из тьмы, таким быстрым и неожиданным стало мое появление. Ближайший ко мне нападающий с удивленным вскриком обернулся, и я проколол ему плечо. Его дубина со стуком упала на булыжники, и на хриплый крик удивления и боли оглянулись его товарищи и увидели меня. Неожиданность всегда дает преимущество в схватке, и я успел убить двоих, прежде чем меня окружило достаточное количество. В отличие от последней схватки на мечах — унизительного поражения от руки принца Тутона, когда я был отягощен незнакомым ятунским мечом-хлыстом, тут я сражался тонкой рапирой, отобранной у стражника, а это оружие мне гораздо больше по душе. Вскоре я уже бился изо всех сил.

Пожилой человек, на помощь которому я пришел, бросил на меня веселый оценивающий взгляд и мрачно улыбнулся.

— Не знаю, откуда ты появился друг, но пришел ты вовремя! — приветствовал он меня.

Я дерзко улыбнулся в ответ.

— Когда-нибудь мои рыцарские чувства приведут меня к гибели, сэр, но я подумал, что ты не все возьмешь себе и дашь мне немного подраться.

Он рассмеялся.

— Я не эгоист, пожалуйста, дерись!

И тут мы оказались слишком заняты, чтобы обмениваться шутками. Еще какое-то время мы сражались спина к спине и уложили каждый по два противника. Когда рука у меня уже начала уставать, враги решили, что с них хватит, и отступили. Мы не стали их преследовать и повернулись друг к другу.

— Твоя помощь пришла очень вовремя, сэр, и я благодарю тебя за нее, сказал мой товарищ с улыбкой и легким поклоном.

— Вовсе нет. Я всегда считал, что двенадцать против одного — это несправедливо, к тому же мне захотелось немного попрактиковаться, ответил я, зная уже, что на Танаторе воин всегда умаляет свое искусство и доблесть.

— Я возвращался домой с позднего представления в театре, неразумно распрощался со своими спутниками и пошел один, а этот район ночью опасен. Бандиты, несомненно, приняли меня за богатого человека. Если бы им удалось меня свалить, они были бы разочарованы, найдя, что мой кошелек тоще, чем у них, — объяснил пожилой джентльмен.

— Но не тоще моего, — улыбнулся я. — Со мной они увидели бы, что вообще дрались напрасно.

— Мой дом близко. Не разделишь ли со мной теплый очаг и чашку вина, сэр? — вежливо спросил он.

— С радостью, потому что ночь холодна, а я далеко от дома, — с благодарностью ответил я.

Мы прошли в соседний двор, где красно-черное дерево сорад поднимало свою блестящую листву навстречу первым лучам рассвета. Здесь мой товарищ открыл дверь и жестом пригласил меня войти.