Гора Мборгали

Знаю, что князь довольно долго проваландался в тюрьме, но как ему удалось выбраться оттуда - запамятовал. Случай этот избитый, лишенный, пожалуй, свежести и оригинальности, но примечательно, что Накашидзе, толстовец, исповедующий если не прощение, то, во всяком случае, непротивление злу насилием, вдруг всадил кинжал в инспектора... Князь Нико, который и мухи бы не обидел! Некоторое своеобразие в толковании толстовства он проявил и в других случаях. После аннексии Грузии, в конце двадцатых годов, начальник батумского ГПУ вызвал к себе Нико. На то были причины. И среди них: его единственный сын - седьмой по счету ребенок - еще во времена независимости Грузии отправился в Англию получить высшее образование; тем временем произошла советизация, и молодой человек назад не вернулся, родители переписывались с сыном. Вероятно, об этой переписке и хотел потолковать батумский начальник Главного политического управления. А может, его интересовало, как относится к Советской власти Нико Накашидзе. Это было время, когда большевик номер один Закавказской федерации похвастал с трибуны, что сумел довести численность дворянского отребья, весь этот княжеский и церковный сброд, с двенадцати процентов до семи! Вслед за ним подголосок, большевик номер два, выкрикнул в верноподданническом порыве лозунг: "Свести эту цифру к нулю!" Аудитория отозвалось на призыв оглушительной овацией, даже стекло на одном из окон лопнуло. Дед Михаил глубокомысленно заметил: "Недальновидность, сынок, до добра не доводит!" Воистину: на протяжении десяти последующих лет три четверти аплодирующих отправились на тот свет - им воздалось пулей за ретивость, а застрельщику движения припомнили собственное дворянское происхождение и снизошли к его призыву свести к нулю число классовых врагов. Его пустили в расход вслед за упомянутыми тремя четвертями зала. Тот, кому принадлежал зачин доведения двенадцати процентов до семи, вероятно, решил, что по причине дворянского происхождения не видит в себе классового врага, каковым на самом деле является, и, упредив заплечных дел мастеров, покончил с собой.

Очень может быть, что при такой установке извода на корню чекист номер один Аджарии недосчитался человека для расстрела, потому и пригласил к себе господина Нино Накашидзе. А может, его раздражала тяжба между Накашидзе и Джоджуа. Братья Джоджуа были гуртовщиками. Они пасли свои стада вместе с двадцатью коровами Накашидзе: зимой - в Ланчхутской низине, летом - в горах Бахмаро. Батумский ревком за "заслуги перед революцией" оставил за князем Накашидзе собственный дом и коров. Дело в том, что князь вообще любил животных, а за то, что Джоджуа пасли его коров, он мало того что платил им, но еще и оставлял весь сыр и приплод от своей скотины. Летом Накашидзе поднимался в горы Бахмаро, обласкивал своих коровок и возвращался. Только в этом и проявлялось его собственничество - ни в чем больше. Настропалили люди, завидующие братьям Джоджуа, что прошли-де времена княжеские, коровы эти принадлежат братьям и никому больше! Поскольку князь оплачивал Джоджуа уход за коровами, ему вменили в вину использование наемного труда, а его скотину отдали в собственность "эксплуатируемым". Правда, всего несколько лет спустя братьев Джоджуа как зажиточных крестьян раскулачили и сослали в Сибирь, но это уже отдельная тема... Так или иначе, Накашидзе обратился в суд, закон и декрет ревкома были на его стороне, дело затянулось. Возможно, принципиальность Нанашидзе и вызвала у чекиста номер один города Батуми и всея Аджарии некоторую досаду, возможно...

Старик явился в ГПУ. Сначала его битых два часа продержали в приемной. Потом он был допущен в кабинет. Князь остановился на пороге, ожидая приглашения сесть. Никто не предложил. Начальник, зарывшись в бумаги, не отрывал головы от стола. Накашидзе стоял, опираясь на толстую трость, и размышлял о том, что понадобилось от него этому сукину сыну?! Почувствовав, как в нем поднимается раздражение, он кашлянул несколько раз. Хозяин кабинета и бровью не повел. Прошло более получаса, ярость захлестнула князя, и, подошедши к столу, он отчеканил: "Когда в комнату входит старый человек, ты, быдло ряженое, должен встать, поздороваться и предложить ему сесть! С таким воспитанием, конечно, только и созидать новый строй!" Выговорил и обрушил сучковатую трость на голову начальника. Нанашидзе был роста громадного, сложения мощного, удар был нанесен изо всех сил. Начальник, потеряв сознание, хлопнулся с кресла. Князя Нико Накашидзе препроводили в тюрьму и продержали там семь или восемь месяцев. В конце концов он был вызволен заступничеством тех же революционеров, которым в прежние времена оказывал многоразличную помощь и которые ныне занимали высокие должности. Выпустили. Для справки: чекист номер один города Батуми и всея Аджарии и иже с ним были пущены в расход в тридцать седьмом году. Не думаю, чтобы его расстреляли за отсутствие должного воспитания. Сподручные Берии нашли, по-видимому, доводы повесомее.