Гора Орлиная

У железных ворот парка, где торчали стенды с афишами, да и в самом парке, где под деревьями укрывались гнутые скамейки, — кругом толпилась шумливая молодежь. Кусты акации окаймляли круглую, хорошо утоптанную площадку. В центре был сооружен фонтан с фигурой льва, присевшего на задние лапы. Из львиной пасти била струя воды. «Как должно быть трудно льву, выгнув спину, держать высоко пасть, чтобы струя шла прямо вверх! Как должно быть неприятно ему в осенний вечер стоять под этой струей: вода стекает по каменным складкам его гривы…» — так думала Надя.

Завладевший разговором Плетнев сказал, что он собирается работать над диссертацией об увеличении скорости резания металлов. Николай услышал об этом впервые. И именно то обстоятельство, что он, давно знавший Плетнева, узнал о диссертации впервые, как-то насторожило его. Он почувствовал в этом что-то такое, что было сказано неспроста, с расчетом. Но постарался не выказать удивления, а только спросил:

— Когда же кончишь диссертацию, Василий Григорьевич?

— Я не тороплюсь…

— А жизнь торопится! — весело заметил Николай.

Он почувствовал, что эта веселость должна обидеть Плетнева. Николай хотел, чтобы так было.

— Жизнь? — Плетнев поднял брови. — Это расплывчато. Уж не ты ли?

— Куда мне! — засмеялся Николай. — До диссертации мне, как до неба. Резать металл, это я понимаю, а писать…

В самом деле, какая это радость — уметь хорошо и быстро резать металл, особенно когда резец заправлен твердым сплавом и тем более, когда их целых три!

— Три резца? Вот как! Твоя идея? — полюбопытствовал Плетнев.

— А хотя бы и моя!

Николай говорил, весело улыбаясь, сжав кулаки; он знал, что говорил для Нади, только для нее, говорил с нарочито горячей убежденностью.

Надя выразительно взглянула на Плетнева, и тот кивком головы как бы ответил: я очень рад, что мой товарищ для вас не загадка. И даже подмигнул ей.

Надя невольно засмеялась.

И опять с Николаем случилось то, что случилось в первую встречу. Губы его чуть дрогнули, улыбка сбежала с лица, руки опустились, рассказ о металле показался бессвязным, интонации крикливыми, словно он мальчишески храбрился, чтобы не стушеваться в присутствии Плетнева. Он остановился и вдруг сказал преувеличенно весело, как и в прошлый раз:

— Что это я не даю вам поговорить? Друзья детства, давно не виделись, а я… чудак! — Он протянул Наде руку, боясь, что нарочитая улыбка исчезнет раньше, чем ему самому этого хочется. — Еще встретимся. До свиданья!

Он повернулся и быстро пошел.

— Куда же ты? — чуть усмехаясь, спросил Плетнев.

— У меня дело, ей-богу, — стал уверять Николай. — Я диссертаций, правда, о резании металла не пишу, но резанием занимаюсь.

— Видали? — сказал Плетнев.

— Обидчивый какой-то… — смущенно ответила Надя.

— А кто же его обижал? Это он старался обидеть… Впрочем, пустяки. Мы с ним старые приятели. Пять лет знакомы. Обойдется. Давайте лучше поговорим о другом. — Плетнев поправил галстук под крахмальным пикейным воротничком, не спеша достал расческу и, улыбаясь, начал приглаживать свой «ежик». — Давно мы не виделись…

— Десять лет…

— Забываются клятвы, — как бы для себя сказал он.

Надя напомнила, не то извиняясь, не то поясняя, что они были тогда детьми.

— Ах, да, действительно! Мы были тогда детьми, а теперь мы взрослые и скоро выйдем замуж.

— И скоро женимся! — сказала Надя, пытаясь придать разговору шутливый оттенок.

— Нет, не скоро.

— Напрасно, — засмеялась Надя. — Простите.

— И вы меня простите! — Плетнев быстро взял Надю за плечи, притянул к себе и сильно поцеловал в губы. Надя не успела ничего сказать, не успела отклониться и только тогда опомнилась, когда услышала: — Не обижайтесь. Это — за несбывшееся…

Как ни в чем не бывало, он заговорил о своей работе, потом начал расспрашивать Надю, настоятельно советовал ей учиться. Без этого трудно жить, почти невозможно. Надо думать о себе, надо совершенствоваться. Учиться никогда не поздно.

Разговор успокоил Надю. Николай тоже говорил ей об учебе. Сама не зная почему, она вдруг спросила:

— Окажите, а может ли быть многотаранный коксовыталкиватель?

— Невозможная вещь! Это лишнее доказательство тому, что вам непременно нужно учиться.

Откровенный смех Плетнева задел ее. Надя попыталась освободить руку. Она и сама знала, что такая машина невозможна, однако, подумала, что Николай убеждал ее, хотя сам, должно быть, не верил в это. Плетнев понял, что обидел Надю. И, чтобы сгладить впечатление, сказал:

— А вы тоже, как мой приятель…

Он не договорил. Навстречу им, из-за поворота аллеи, вышел Сергей Сергеевич об руку с женой. Поздоровались.

— Знакомы? — спросил Сергей Сергеевич, глядя на жену и Плетнева. — По крайней мере ты мне говорила…

— Знакомы, — подтвердил Плетнев. — Мне сегодня положительно везет. Вторая встреча за день. Только что занимались воспоминаниями детства.

— А теперь займемся воспоминаниями юности? Помните гаданье под Новый год?

— Нет, что-то не помню! — неловко пробормотал Плетнев.

— Я вам как-нибудь напомню, — пообещала Софья Анатольевна и этим вконец уничтожила Плетнева.

Наде стало неловко за него, и она отвернулась.