Горбачев и Ельцин. Революция, реформы и контрреволюция

Переговоры в Спасо-Даниловом монастыре еще продолжались. Но теперь первый заместитель председателя Верховного Совета Юрий Воронин просто зачитал ультиматум Белого дома. Сергей Филатов, который участвовал в переговорах от имени президента, ультиматум отверг. Воронин сообщил, что мэрия уже взята и бои идут возле Останкино.

«Я лично проинструктировал отряды, отправившиеся на захват мэрии и гостиницы», — писал Руцкой.

Толпа, разогнав милиционеров, захватила высотное здание мэрии на Новом Арбате и начала его грабить: тащили все, что попадалось под руку, — телефонные аппараты, телевизоры, ковры, стулья… Жестоко избили заместителя премьера правительства Москвы Александра Павловича Брагинского, который в тот день дежурил в здании. Физик по профессии, он был избран депутатом Моссовета, потом его пригласили в столичное правительство.

Он рассказывал главному редактору журнала «Континент»:

— Публика была разная. В военизированной форме, с автоматами.

— Вас били?

— Да, сильно. Они даже на колени пытались меня поставить, но я встал. Меня вывели на улицу и повели к Белому дому, продолжая по дороге бить. Вокруг много бандитов было, которые жаждали расправы… Меня ввели в кабинет Руцкого. Мы с ним были знакомы. Он приказал меня обыскать и бросить в подвал.

— При нем вас били?

— Да, били…

— И он это видел?

— Видел. Он был в запале — захват мэрии, возможность победы — и в состоянии какого-то головокружения. Я упал, меня связали и отвели в подвал. Я лежал в крови…

Александр Брагинский так и не оправился от этой истории, тяжело болел и умер в ноябре 2001 года на пятьдесят четвертом году жизни.

Свидетелем захвата здания мэрии был депутат Иона Ионович Андронов:

«Над проломом парадного входа торчал бетонный козырек, а на нем стоял горделиво пожилой усач в зеленой униформе и черном берете набекрень в плакатном стиле Че Гевары. Но вместо кубинской сигары удалец держал у рта мегафон. Из него прогремело:

— Больше не будет ни мэров, ни пэров, ни херов!

Зрители весело загоготали:

— Браво, Макашов! Нашему генералу — слава!

Альберт Макашов, генерал-полковник без воинских побед и без малейшего фронтового опыта, прославился на всю Россию солдафонским острословием… Генерал пристрастился публично обзывать своих противников “сукиными сынами“, “подлецами”, “жабами”, “крысами” или “жидами”. И подстрекал по-своему линчевать их — кастрировать либо обвязать им мужские гениталии и повесить на столбах уличных фонарей».

Автобусы с вооруженными людьми под командованием генерала Макашова двинулись в сторону Останкино, чтобы взять телецентр и выйти в эфир. Если бы это удалось и на телеэкранах по всей стране появился Руцкой в роли нового президента, это могло бы изменить настроения. Люди в большинстве своем предпочитают присоединяться к победителю. Поэтому первый канал прекратил вещание. По всей стране телевизоры замолчали. Когда прервалась телепрограмма, Руслан Хасбулатов был уверен, что это победа. Он радовался от души:

— Теперь мы выиграли. Мэрия взята. Останкино тоже. Штурм Кремля — дело нескольких часов. Сейчас сюда подходят верные нам войска. Оккупационный режим пал.

В здание ИТАР-ТАСС посланцы Руцкого и Хасбулатова ворвались с автоматами и с указом о снятии с работы генерального директора Виталия Никитича Игнатенко. Потребовали передать по каналам информационного агентства на весь мир одну фразу: «Режим Ельцина низложен. ТАСС».

— Я им сказал, что не буду сотрудничать, — вспоминал Игнатенко. — Они не знали, как сделать, чтобы сообщение ушло. У нас есть такие защитные фокусы, с которыми посторонние справиться не могут.

Ельцин находился в своей загородной резиденции. Позвонил начальник главного управления охраны Михаил Иванович Барсуков, сообщил о захвате мэрии, о том, что мятежники расползаются по городу. Ельцин прилетел из Барвихи на вертолете в начале седьмого вечера. Вертолет остался на Ивановской площади, чтобы в случае неблагоприятного развития событий вывезти президента в безопасное место.

Никто из москвичей не знал, что происходит. Казалось, город погружается в хаос. Все спрашивали друг друга: где же президент и премьер-министр? Почему они молчат?

До сих пор не очень ясно, что именно происходило с Борисом Николаевичем той ночью. Коржаков уверяет, что Ельцин спал. Некоторые говорят, что президент был несколько не в форме, потому что в выходной день успел расслабиться… Ельцину написали текст для короткого выступления, Борис Николаевич плохо выглядел. Пресс-секретарь Вячеслав Васильевич Костиков отговаривал его выступать.

— Этого нельзя делать, — твердо сказал первый помощник президента Виктор Илюшин. — У вас такое лицо, что москвичи подумают бог весть что…