Горбачевы. Чета президентов

Уже четыре года Америку возглавлял республиканец Рональд Рейган. Недавно он успешно переизбрался на второй срок. До него президентом был демократ Картер. Он соглашался с доктриной Брежнева, согласно которой мир нуждался в наличии двух сверхдержав для сдерживания и баланса сил противоположных политических систем. Другого мнения был Рейган. Он считал, что СССР это центр, империя зла и поэтому должен быть разрушен. Учитывая равенство ядерной военной мощи противников, прямой вооруженный конфликт исключался. Требовалось искать иные способы. И Рейган поехал советоваться в Ватикан. Выходец из Польши, и потому уже давний недоброжелатель СССР, папа римский Иоанн Павел II предложил «начать с мощного информационного наступления на советскую систему и идеологию под флагом их улучшения (перестройки), поощрения поездок граждан Восточной Европы в Западную и продвижения либералов на руководящие посты в странах советского блока». При этом заявил также, что на условиях финансовой помощи Ватикану, вся структура католической церкви будет предоставлена Америке в распоряжение для содействия в решении этих задач. Вскоре по разным, в том числе гуманитарным каналам Ватикан получил огромные деньги. Прежде всего, они пошли на поддержку антикоммунистической деятельности «Солидарности» во главе с Лехом Валенсой в Польской Народной Республике. Успех превзошел все ожидания. За два года власть Ярузельского зашаталась, а еще через год — рухнула. Обошлась эта совместная ватикано-американская операция в полтора миллиарда долларов.

После Рима Рейган направлялся в швейцарскую Женеву на свою первую встречу с новым советским лидером Горбачевым. Не полагаясь только на сведения из досье, которое он получил от Тэтчер, Рейган потребовал пригласить из Вены для беседы о Горбачеве его друга и одновременно друга Запада Зденека Млынаржа. Вот главное из того, что услышал американский президент от Зденека: «На недавней встрече с Михаилом в Москве я понял, что он в растерянности, так как оказался не готовым к управлению такой огромной страной и не представлял, какие сложные проблемы ему придется решать. Особенно в политической и экономической сферах. Он обладает многими качествами незаурядной личности. Но ему очень мешают излишние самоуверенность и честолюбие. Энергия, с которой он начал проводить реформы, очень велика и с каждым днем приближает СССР к черте невозврата. Михаил идет в нашу сторону с такой скоростью, что вам не следует идти навстречу свои полпути. Сам придет. Зазнайство его погубит».

И только получив информацию из первых рук, Рейган отправится в Женеву на встречу с лидером СССР с полным пониманием того, какой собеседник его ждет.

Женева — Рейкьявик

Какими бы ни были настроение и самочувствие, Раиса всегда провожала любимого мужа на работу. Уезжал он рано, не позже восьми часов. Завтрак, приготовленный поваром, подавала сама. Подбирала ему одежду. Не было случая, чтобы на нем два дня подряд были одни и те же галстук и рубашка. Расставаясь всего до вечера, очень грустила и сожалела, что не может быть с ним постоянно. Использовала любой повод, чтобы встретиться с ним днем. Нередко приезжала к концу рабочего дня в Кремль или на Старую площадь для ужина в узком кругу. Чаще всего в компании Яковлева, многолетнего помощника по экономике Болдина и недавно назначенного помощника по внешней политике Черняева.

— Миша, на Политбюро большая повестка? Когда будешь дома и что приготовить к ужину?

— Знаешь, Райчонок, сегодня обсуждается один вопрос. Но такой, что стоит десяти — об отношениях с американцами. Думаю, просидим весь день. Так что рано не жди… Что на ужин? Попьем кефир. А поем по традиции с коллегами после заседания.

— Когда и где планируешь встречу с Рейганом? Может, в Австрии?

— Шеварднадзе обещает уже в этом году и предлагает Женеву. Говорит, что в государственном департаменте США с таким вариантом согласились. Дело за президентом.

— Плохо представляю Женеву. Наверно в сравнении с Веной деревня.

— Ну, ты даешь, там же европейская штаб-квартира ООН, горы и красивое озеро. Это очень древний и элегантный город. Международная бюрократия в деревне жить и работать не станет. А в Вене голубой Дунай только в песнях. На самом деле не вода, а сплошная муляка. Пардон, так у нас в Привольном говорят.

— Знаю, что встреча будет неофициальная, рабочая, да еще в нейтральной стране. Но я хочу ехать с тобой. Что скажешь?

— Официальная, неофициальная. Какая разница. Будем ездить вместе, как и договорились, когда только возглавил партию. Помнишь, тогда я сказал — ничего менять не будем. Надо больше быть вместе. Сколько той жизни осталось. С соратниками неуютно и тоскливо. А с тобой мне тепло и спокойно. Сегодня же скажу Эдуарду, чтобы сообщили в Вашингтон, что мы приедем вдвоем.

— Тогда поручи продумать мою часть программы. А я начну готовиться.