Гордая пленница

— Полагаю, ты не скажешь мне, как сумела выбраться из комнаты? Разумеется, нет, — вздохнул он и, не получив ответа, провел рукой по волосам.

Честно говоря, он никогда еще не чувствовал себя настолько отвратительно, как в этот момент. До сих пор он ни разу не угрожал женщине насилием, правда, и ни одна женщина не доводила его до такого бешенства своими тщательно выбранными жестокими словами. Как будто она специально подстрекала его к варварским действиям, в чем и преуспела, а ее слезы заставили его чувствовать себя худшим из варваров.

— Где ты пряталась? — спросил он. — Скажи мне хотя бы это.

— На крыше, — вызывающе ответила Изабо. — Если бы ты быстрее соображал, то искал бы меня более тщательно в замке, а не гонял бы напрасно своих людей по окрестностям и не тратил бы зря собственное время.

Алистер с облегчением улыбнулся, обрадованный тем, что она воспрянула духом.

— А если бы ты соображала быстрее, то не считала бы меня дураком. Раз без лошади тебе далеко не уйти, и я это знаю, то, естественно, буду ждать тебя в конюшне.

Подумать только, целую ночь и день она провела на крыше! Эта мысль ужаснула его. Он-то знал, насколько высок и опасен крутой скат, как ненадежна шиферная плитка.

— Ты отважная женщина, — сказал Алистер. — Даже слишком отважная. Ты могла убиться.

— Вот уж не думала, что тебя это волнует!

Он встал.

— Ты не права. Я не хочу, чтобы ты или кто-нибудь другой упал с моей крыши. Думаю, ты проголодалась?

— Нет, — отрезала Изабо.

— Значит, устала. Попытайся заснуть, и, пожалуйста, никаких больше фокусов.

После его ухода она свернулась клубочком на постели и, дав волю чувствам, плакала до тех пор, пока не заснула, Утром Изабо обнаружила на подушке свои камни, медальон и брошь Робби.

Глава 6

Когда Патрик вошел в комнату с завтраком для Изабо, то сначала ему показалось, что она еще спит. Но, ставя около нее поднос, он с ужасом обнаружил, что девушка плачет.

Старик замер в смущении, ибо не понимал женских чувств, да и не имел никакого желания их понимать. Однако уйти, оставив ее такой несчастной, ему тоже не хотелось, он жалел бедняжку с того самого момента, как они привезли ее сюда.

Он подошел к кровати и неуверенно протянул руку.

— Не надо плакать, девочка.

— Я не плачу, — последовал заглушенный ответ.

— Изабо… — Патрик коснулся ее руки, но она тут же отпрянула и села, повернувшись к нему спиной.

— Уходи.

Но старик был настойчив, обошел кровать с другой стороны и придвинул стул.

— Никуда я не пойду, — упрямо сказал он. — Хотя бы до тех пор, пока ты не будешь лучше себя чувствовать.

— В таком случае тебе придется долго ждать, Патрик Макфи, потому что мало надежды, что я почувствую себя лучше.

Увидев ее имущество, лежавшее у Изабо на коленях, Патрик задумчиво кивнул.

— Так я и думал. Кто он был, твой муж?

Изабо покачала головой и прижала ладонь к дрожащим губам.

— Мой брат, — прошептала она. — Мы с ним близнецы. Они убили его в Форт-Вильяме.

Старик вздохнул.

— Многие пали там, на всех родственников печали не хватит. — Он скорбно покачал головой, и некоторое время они сидели молча. — Да, после пятнадцатого года мы надеялись, что все закончится, что никто больше не умрет… — Поняв, что она слушает, он продолжил:

— Тогда я был молодым человеком и сражался за Джеймса. — Старик поймал ее удивленный взгляд и улыбнулся. — Да, я сражался за него, а после мне пришлось бежать отсюда, потому что Александр Кемпбелл, отец Али стера, был за короля. Александр погиб в Шерифмуре, так никогда и не увидев сына, даже не зная, что у него сын. Алистер родился только шесть месяцев спустя. Он был хороший человек, Александр, его смерть очень меня опечалила. А уж как горевала его бедная молодая жена, и сказать нельзя…

Потом они позвали меня сюда, в Данлосси, когда война кончилась. Я не ожидал, но они поступят именно так.

Потом увидел, что ничего хорошего у нас из этого не выйдет, и поклялся больше не участвовать в войне. Стюарты ушли навсегда, дело сделано, и чем скорее вы все это признаете, тем скорее закончится кровопролитие.

Хотя Изабо тронула история молодой вдовы и ребенка, оставшегося без отца, ее гораздо больше потрясла вера Патрика в неминуемое падение Стюартов.

— Но если бы все шотландцы, объединившись, поднялись как один, принц бы уже был в Лондоне, неужели ты этого не понимаешь?

Старик пожал плечами:

— Может быть. Но этим бы дело не кончилось. Думаешь, Англия бы примирилась и ничего бы не предприняла? Нет, девочка. — Патрик встал и положил ей руку на плечо. — Ты должна понять, что все кончено, и решить, как жить дальше. А теперь съешь завтрак, что я тебе принес.

Изабо не ответила, но по крайней мере слезы у нее высохли. Немного успокоенный, он вышел и запер дверь.

— Я не могу находиться взаперти! — кричала она. — Да по мне лучше умереть, чем гнить здесь! — В ее голосе было столько отчаянной мольбы, что Алистер отвернулся.

Два дня назад он принес брыкающуюся Изабо из конюшни и с тех пор осмотрительно не заходил сюда, встревоженный сочувствием, которое она у него вызывала.