Гордиев узел Российской империи

Еще более выразительное звучание эта идея получила в положении «Об устройстве училищ». Это положение было утверждено императором 24 января 1803 г., оно касалось предварительных правил народного просвещения. Существовавшая Комиссия об училищах была переименована в Главное правление училищ, а империя была разделена на шесть крупных учебных округов, из которых Виленский округ был вверен в попечение князя Адама Ежи Чарторыйского. Этот округ охватывал все «бывшие польские губернии», включая белорусские земли, захваченные в результате первого раздела Речи Посполитой в 1772 г., а южная его часть включала Правобережную Украину. Статьей 24 Положения предусматривалось, что «ни в какой губернии, спустя пять лет по устроении в округе… никто не будет определен к гражданской должности, требующей юридических и других познаний, не окончив учения в общественном или частном училище»364. Поскольку Устав университетов был утвержден в мае 1803 г., то представляется полностью логичным тот факт, что уровнем подготовки чиновников станут интересоваться через пять лет. Принципы создания университетов, которые должны были стать во главе государственного школьного образования, предвещали большие перемены. Однако прежде чем убедиться в том, оказались ли эти перемены в социальном плане такими же глубокими, как предусматривалось, необходимо понять, каким образом идеи Просвещения воспринимались на региональном уровне, который является предметом нашего исследования.

Шляхетская нация, польское самосознание, российское подданство

Граф Тадеуш Чацкий вплоть до смерти в феврале 1813 г. был spiritus movens365 образовательных дел в Волынской, Подольской и Киевской губерниях. На этих страницах уже говорилось о его деятельности в Петербурге в Комитете по устройству евреев, впоследствии преобразованном в Комитет по устройству шляхты, а также на Волыни, где он принимал самое активное участие в работе шляхетского собрания. После создания Виленского учебного округа князь Адам Ежи Чарторыйский обратился к нему с просьбой стать школьным инспектором трех губерний. Граф принял предложение. Необходимо подчеркнуть, что проявленное с его стороны меценатство и бескорыстное служение делу польского культурного присутствия на Украине в значительной степени превосходило круг возложенных на него служебных обязанностей, однако полностью отвечало его убеждениям и стилю жизни366. Основной целью деятельности Чацкого было предотвратить русификацию и сохранить полонизированный облик Украины. Поляки непременно должны отдать должное деятельности Тадеуша Чацкого, хотя и не в стиле Р. Пшибыльского, ура-патриотические дифирамбы которого часто не соответствуют истине и не учитывают выводов, сделанных мною в работе, опубликованной по-французски в 1977 г., а по-польски в 1991 г.367

На взгляды Тадеуша Чацкого серьезное влияние оказали как древние традиции его рода, так и французские энциклопедисты. В 1784 г. он познакомился при дворе польского короля с такими историками, как Ян Баптист Альбертранди и Адам Станислав Нарушевич. В том же году его избрали в состав Минералогической комиссии, которая вела разведку залежей руды вдоль берегов Днестра. Он занимался статистикой, как уже отмечалось, писал работы о евреях и литовском праве. Любитель старинных книг, интересовавшийся всем и вся, он в 1801 г. был избран членом Общества любителей наук, с существованием которого в Варшаве (аннексированной в 1795 г. Пруссией) мирились прусские власти. Однако с еще большим воодушевлением он посвятил себя делу развития польской культуры на Украине после открытия Виленского университета. Чацкий подчинялся ректору этого университета, которым сперва был И. Стройновский, а с 1807 г. известный астроном Ян Снядецкий, с которым Чацкий практически постоянно конфликтовал. Польский граф из Волынской губернии, где в Порыцке располагалось его родовое имение, Чацкий никогда не был сторонником монархического правления, тяжело переносил власть российского царя, французскому императору давал лишь пустые обещания и не считал возможным подчиняться ученому педанту, ректору университета в далеких литовских землях, к которым он относился с определенной долей презрения. Чацкий находился под сильным влиянием Гуго Коллонтая (которого к тому времени уже освободили из австрийской тюрьмы в Шпилберке) и советовался с ним во всем (их переписка о проведении культурно-образовательной политики охватывает четыре тома). Однако по-настоящему Чацкий признавал единственный авторитет – попечителя князя Чарторыйского, который изредка в письмах журил его за несколько «сарматскую» строптивость.