Гордиев узел сексологии. Полемические заметки об однополом влечении

“Одинокий молодой человек, 23 – 177 – 65. Познакомлюсь для серьёзных отношений с активно-пассивным нормальным парнем до 28 лет, не придурком, который хочет быть кому-то нужным и способен любить. Остальных прошу не обращаться”!

Совершенно очевидно, что подавляющее большинство авторов публикаций не заслуживают ни отвержения, ни презрения; они не нуждаются в нравоучениях или увещеваниях. Им необходимо лечение у врача, дружелюбно настроенного, безупречно владеющего научным аппаратом и практическими приёмами современной сексологии.

В неотложной лечебной помощи нуждаются и юноши, чьи обращения подобны этому: “Парень обыкновенной внешности, застенчивый, дружелюбный, очень одинокий, 18 – 170 – 60, ищет знакомства с юношами своего возраста для эротической переписки и дружбы. Отвечу на любое искреннее письмо”. Речь идёт о своеобразной “любви по переписке”, ранее обычно принятой среди заключённых. (Именно так познакомились друг с другом герои фильма “Калина красная” Василия Шукшина). Положение автора объявления, напечатанного в газете, куда безнадёжнее, чем у заключённых. Без лечения ему никогда не выйти из тюрьмы его робости, невротической неспособности к общению и бессрочного онанизма. А между тем, подобное увлечение гомосексуальной перепиской с обменом эротическими фантазиями по почте, в том числе, электронной, похоже, становится массовым. Это ещё одна из негативных сторон заочных связей через газетные публикации и виртуального общения по Интернету.

Продолжим обзор парадоксов, свойственных гомосексуальности. Пожалуй, самый удивительный из них – стремление людей с болезненной застенчивостью и низкой самооценкой участвовать в унизительном “туалетном сексе” и в анонимных массовых оргиях геев.

Парадоксы интимофобии

В “Интро(миссии)” есть забавный эпизод. На другой день после первой в его жизни гомосексуальной близости, Костя, не меняя своих привычек, загорает и купается в трусах. “Интересно, – думает уязвлённый Дима, – почему он их не снял. Никого ведь рядом нет. Наверно, меня стесняется. Я ныряю, ударяясь лбом о дно, и стаскиваю с него трусы. Гадкие семейные трусы тяжёлым грузом идут на дно. Долго ныряем за ними. Нахожу я”. Обида Лычёва понятна: если его любовник, оставшись с ним наедине, стыдится собственной наготы, значит, полная победа над ним ещё не достигнута, и таким образом, его, Димины, достоинства остаются под сомнением. На деле, однако, всё гораздо проще: Костю никто не надоумил, что одна из главных радостей любви – интимность, включает способность партнёров, не стыдясь и не прячась, любоваться нагими телами друг друга.

Этому не учат ни семья, ни школа. Потому-то большинство супружеских пар вступает в близость в темноте, не раздеваясь догола. Сегодняшние нравы стали посвободнее, но сексолог по-прежнему констатирует отсутствие интимности даже у молодых супругов, воспитанных, казалось бы, на откровенно эротических телепередачах. Муж зачастую отшатывается, если жена попытаться его приласкать после половой близости. Выполнив свой супружеский долг, он торопливо натягивает приспущенные на время трусы, поворачивается спиной к жене и засыпает. Так уж он воспитан (точнее, не воспитан).

Интимности боятся и многие женщины, ведь их воспитывают куда строже, чем мужчин. К тому же они не прочь намеренно прибегнуть к интимофобным приёмам, манипулируя своими мужьями. Пресекая даже самые робкие попытки мужа прикоснуться рукой к её половым органам и соглашаясь на близость с ним не чаще двух-трёх раз в месяц, иная супруга обрекает партнёра на развитие серьёзных сексуальных расстройств. Приписывая мужу “половую распущенность”, подобная жена самоутверждается в роли хранительницы высоких моральных принципов и семейных ценностей.