Гордость и предубеждение

Гости из Лонгборна оставили Незерфилд последними и через маневры г-жи Беннет вынуждены были ждать экипажей добрые четверть часа после того, как разъехались все прочие, что предоставило семейству время разглядеть, сколь страстно желают от них избавиться некоторые хозяева. Г-жа Хёрст и ее сестра, коим откровенно не терпелось заполучить дом в свое распоряженье, толком не открывали ртов — разве что желали посетовать на изнеможение. Они отражали любую попытку г-жи Беннет заговорить, благодаря чему всю группу застила томность, каковую лишь самую малость облегчали пространные речи г-на Коллинза, хвалившего г-на Бингли и его сестер за изысканность увеселения, а равно за гостеприимство и любезность, кои отмечали их обращенье с гостями. Дарси не сказал ни слова. Г-н Беннет, равно безмолвный, наслаждался спектаклем. Г-н Бингли и Джейн стояли вместе, чуть в стороне от прочих, и беседовали только друг с другом. Элизабет, уподобляясь г-же Хёрст и юной г-же Бингли, хранила неколебимое молчанье, и даже Лидия так утомилась, что в силах была только изредка выдыхать: «Господи, как же я устала!» — сопровождая сии сведенья отчаянным зевком.

Когда в конце концов они собрались откланяться, г-жа Беннет явила весьма настойчивую любезность, выражая надежду вскоре увидеть все семейство в Лонгборне, и, обратившись лично к г-ну Бингли, заверила его, как осчастливит он всех, отобедав в Лонгборне в любой день, без церемоний и формального приглашенья. Бингли откликнулся с благодарным удовольствием и охотно обещал наискорейшим образом посетить г-жу Беннет по возвращеньи из Лондона, куда принужден ненадолго отправиться завтра.

Г-жа Беннет была совершенно удовлетворена и покинула дом в блаженной уверенности, что, если учесть потребные приготовленья, новые экипажи и свадебные наряды, она несомненно увидит, как дочь ее поселится в Незерфилде месяца через три-четыре. О замужестве другой дочери за г-ном Коллинзом она помышляла с равной убежденностью и со значительным, хоть и неравным, удовольствием. Из всех детей Элизабет была наименее ей дорога, и хотя мужчина и брак г-же Беннет представлялись весьма достойными, ценность того и другого затмевалась г-ном Бингли и Незерфилдом.

Глава XIX

На следующий день занавес в Лонгборне поднялся над новым актом. Г-н Коллинз излил душу по всей форме. Решившись осуществить сие, не теряя времени, ибо отпуск его завершался в ближайшую субботу, и не мучаясь робостью, коя могла затруднить его положенье хоть на миг, он приступил к делу очень методично, соблюдая все ритуалы, кои полагал составляющими процедуры. Вскоре после завтрака обнаружив г-жу Беннет, Элизабет и одну из младших ее сестер, он рек матери семейства следующее:

— Могу ли я надеяться, сударыня, на ваше вспомоществованье в отношеньи неотразимой вашей дочери Элизабет, когда я в ходе нынешнего утра стану ходатайствовать о личной аудиенции у нее?

Элизабет успела разве что изумленно вспыхнуть; г-жа Беннет тотчас отвечала:

— Ох батюшки! Да-да, ну разумеется. Я уверена, Лиззи будет очень счастлива — само собой, она не станет возражать. Пойдем, Китти, ты нужна мне наверху.

И, собрав рукоделье, она заторопилась прочь; Элизабет воспротивилась:

— Сударыня, не уходите. Останьтесь, прошу вас. Пусть господин Коллинз меня простит. Он не может сообщить мне ничего такого, что не следует услышать любой из вас. Я ухожу сама.

— Нет-нет, Лиззи, что за ерунда. Я желаю, чтобы ты осталась. — И, увидев, что Элизабет, раздосадованная и смущенная, вот-вот сбежит, она прибавила: — Лиззи, я настаиваю, чтобы ты осталась и выслушала господина Коллинза.

Сей директиве Элизабет перечить не могла — и, после минутного размышленья сочтя, что мудрее всего разделаться с сим как можно быстрее и безбурнее, вновь села и постаралась беспрерывным шитьем скрыть чувства, кои пребывали поделены меж расстройством и развлеченьем. Г-жа Беннет и Китти удалились, и, едва за ними закрылась дверь, г-н Коллинз приступил:

— Поверьте мне, дражайшая моя госпожа Элизабет, ваша скромность отнюдь не служит вам дурную службу, но дополняет ваши совершенства. Вы представлялись бы мне менее привлекательной, если б сия неохота не была явлена, но позвольте заверить вас, что я располагаю дозволеньем вашей глубокоуважаемой матушки на сие к вам обращенье. Вряд ли вы можете усомниться в сущности нашей беседы, однако природная ваша утонченность, вероятно, заставляет вас притворяться; равно и мои ухаживанья, будучи слишком явными, не могли быть истолкованы превратно. Немногим позже, чем я переступил порог сего дома, я разглядел в вас спутницу будущей моей жизни. Но прежде чем меня в этой связи унесет на крыльях чувств моих, вероятно, мне следует сообщить о резонах, кои побуждают меня жениться, — и более того, кои побудили меня прибыть в Хартфордшир с намереньем выбрать жену, что я, собственно говоря, и осуществил.

Мысль о том, как невозмутимый и величественный г-н Коллинз уносится на крыльях чувств, рассмешила Элизабет и не дала воспользоваться предоставленной ей краткой паузою, дабы его остановить; посему он продолжал: