Гордость и Предубеждение

– Да, он нравится мне, – выговорила она со слезами на глазах, – и даже больше, я люблю его. В нем нет никакой неуместной гордости, и он безупречно любезен. Вы просто не знаете, какой он на самом деле, так что, умоляю, не заставляйте меня страдать, говоря о нем в таких выражениях.

– Лиззи, я дал ему свое согласие, – успокоил ее отец. – Он из тех людей, которым я никогда не посмею отказать в чем-либо, если они снисходят до просьбы. Теперь я даю согласие тебе, если уж ты решила заполучить его. Но позволь мне посоветовать тебе подумать об этом лучше. Я знаю твой характер, Лиззи. Я знаю, что ты не сможешь быть счастливой, если не будешь по-настоящему уважать своего мужа; если ты не будешь смотреть на него как на человека, превосходящего тебя. С твоими яркими, живыми талантами ты оказалась бы в величайшей опасности, вступив в неравный брак. Тебе не избежать позора и несчастья. Дитя мое, не ввергай меня в печаль сознанием, что ты не сможешь уважать своего спутника жизни. Ты не понимаешь, что ты совершаешь.

Элизабет, еще более взволнованная, была серьезна и торжественна в своем ответе и в конце концов, повторив уверения в том, что мистер Дарси действительно был ее осознанным выбором, объяснив постепенное изменение ее отношения к нему, выразив абсолютную уверенность в том, что его привязанность не была делом одного дня, а выдержала многомесячное испытание, и энергично перечислив все его хорошие качества, она преодолела недоверие отца и примирила его с этим браком.

– Ну, дорогая моя, мне больше нечего сказать – признался он, когда она замолчала. – Если это действительно так, то он заслуживает тебя. Я не мог бы отдать тебя, моя Лиззи, кому-нибудь менее достойному.

Чтобы окончательно закрепить благоприятное впечатление о мистере Дарси, она рассказала ему, что он, по собственной воле, сделал для Лидии. Отец выслушал ее с удивлением.

– Вот уж действительно вечер чудес! Итак, Дарси сделал все: устроил брак, дал деньги, заплатил долги парня и выплатил ему премиальные! Тем лучше. Это избавит меня от массы хлопот и сэкономит деньги. Если бы это было делом твоего дяди, я должен был бы отдать ему долг, но эти горячие молодые влюбленные все делают по-своему. Завтра, я предложу вернуть ему все, в ответ он станет произносить красивые слова и пламенно вещать о своей любви к тебе, и на этом все закончится.

Затем он вспомнил ее смущение несколько дней назад, когда он читал письмо мистера Коллинза, и, посмеявшись над ней, наконец отпустил ее, сказав, когда она уже выходила из комнаты: – Если какие-нибудь молодые люди придут свататься к Мэри или Китти, направляете их ко мне, я как раз совершенно свободен.

Наконец Элизабет сбросила с плеч очень тяжелый груз, и после получасового спокойного размышления в своей комнате она смогла присоединиться к остальным с относительным спокойствием на душе. Все переживания были слишком свежими, чтобы придаваться веселью, но вечер прошел спокойно – не осталось ничего, чего стоило бы опасаться, а ощущение легкости и понимания придет со временем.

Когда ее мать поднялась в конце вечера в свою гардеробную, Элизабет последовала за ней и сообщила важную новость. Эффект был совершенно неожиданным: услышав ее, миссис Беннет долго сидела совершенно неподвижно и не могла вымолвить ни слова. И потребовалось много-много минут, прежде чем она смогла осознать то, что услышала, хотя в целом она не могла не понять, насколько это было на пользу ее семье, или что стремительное появление женихов давало каждому из них. Постепенно она начала приходить в себя, крутиться на стуле, вскакивать, снова садиться, удивляться и благословлять свою судьбу.

– Боже мой! Господи, благослови меня! Только подумайте! Боже мой! Мистер Дарси! Кто бы мог подумать! И это правда? О, моя сладчайшая Лиззи! Какой богатой и важной ты будешь! Сколько денег на мелочи, какие драгоценности, какие экипажи у тебя будут! У Джейн по сравнению с тобой – совсем ничего. Я так рада, так счастлива! Такой очаровательный мужчина! Какой красивый! Какой высокий! О, моя дорогая Лиззи! Прости меня за то, что раньше я так сильно его не любила. Надеюсь, он забудет об этом. Милая, милая Лиззи. Дом в городе! Истинное великолепие! Три дочери замужем! Десять тысяч в год! О, Господи! Как мне пережить такое? Я сойду с ума.

Этого было, пожалуй, достаточно, чтобы понять, что ее одобрение не подлежит сомнению, и Элизабет, радуясь, что такое восторженное излияние было выслушано только ею, вскоре оставила мать одну. Но не прошло и трех минут по возвращению в свою комнату, как мать вновь появилась перед ней.

– Мое дорогое дитя, – воскликнула она, – я не могу думать ни о чем другом! Десять тысяч в год, а скорее всего и больше! Это все равно что лорд! И благословение архиепископа. Вы должны и будете венчаться по особому повелению архиепископа. Но, моя дорогая любовь, скажи мне, какое блюдо мистер Дарси особенно любит, чтобы я могла велеть приготовить его завтра.