Гордость и предубеждение

«Дорогой сэр,

Принимая во внимание наше с Вами родство и занимаемое мною положение в обществе, я счел своим долгом выразить свое соболезнование по поводу печального события, о котором мы узнали только вчера, получив письмо из Хартфордшира. Поверьте, дорогой сэр, что мы с миссис Коллинз вполне искренно сочувствуем Вам и всей Вашей высокочтимой семье в постигшем Вас горе, которое должно быть особенно глубоким, поскольку его причину невозможно исцелить временем. Со своей стороны, я не пожалею доводов, которые могли бы как-то смягчить для Вас столь серьезное несчастье или с помощью которых я мог бы Вам принести утешение при подобных, тягостных для Вашего родительского сердца обстоятельствах. Кончина Вашей дочери могла бы показаться счастливым исходом по сравнению с тем, что произошло с ней на самом деле. И тем печальнее, что скорбь о случившемся еще усугубляется в данном случае из-за того, что, как я узнал от моей дорогой Шарлот, безнравственность Вашей дочери может быть в какой-то мере объяснена излишней терпимостью, которая была допущена при ее воспитании. К утешению ее родителей, я все же склонен предполагать в ней природные дурные наклонности, без которых она не могла бы совершить столь тяжкого проступка в свои юные годы. Однако, как бы там ни было, Вы заслуживаете глубочайшего сочувствия. Кроме миссис Коллинз его разделяют со мной также леди Кэтрин и мисс де Бёр, коих я уже уведомил о злосчастном событии. И вместе с тем они присоединяются к моему опасению, что ложный шаг одной из Ваших дочерей может нанести непоправимый ущерб благополучию ее сестер. Ибо, как снисходительно выразилась леди Кэтрин, едва ли кто-нибудь захочет связать теперь свою судьбу с Вашей семьей. Это соображение побуждает меня с особым удовольствием вспомнить о некотором происшествии в ноябре прошлого года. Если бы дело тогда приняло иной оборот, я должен был бы сейчас делить наравне с Вами все Ваше горе и весь позор. Позвольте же, дорогой сэр, пожелать Вам утешения в той мере, в какой это возможно, и посоветовать навеки отторгнуть от себя недостойную дочь, предоставив ей самой пожинать плоды своего порочного поведения.

Остаюсь, дорогой сэр, и т. д. и т. д.»