Гордость и предубеждение

— Ты попадешь в Брайтон? Да я и за пятьдесят фунтов не отпущу тебя до Ист-Бёрна.^{70} Нет, Китти, наконец-то я научился осторожности. И тебе придется это почувствовать. Ни один офицер больше не переступит порога моего дома, даже носа не сунет в нашу деревню. И никаких танцев, если только тебе не вздумается танцевать с одной из сестер. Я не позволю тебе выходить из дома, пока ты не докажешь, что способна заниматься делом хоть десять минут в течение суток.

Китти, принявшая эти слова всерьез, горько расплакалась.

— Ну, так и быть, — сказал мистер Беннет, — можешь не огорчаться. Если на протяжении десяти лет ты будешь хорошей девочкой, я к концу срока непременно свожу тебя в какое-нибудь обозрение.^{71}

Глава VII

Спустя два дня после возвращения мистера Беннета, когда Джейн и Элизабет гуляли позади дома среди зарослей кустарника, они увидели приближавшуюся к ним домоправительницу. Подумав, что она ищет их для того, чтобы позвать к миссис Беннет, они пошли ей навстречу. Но вместо того, чтобы передать какое-нибудь поручение от матери, она сказала, обращаясь к Джейн:

— Прошу прощения, сударыня, что помешала вашему разговору. Но я подумала, что из Лондона пришли, быть может, добрые вести, и мне захотелось их услышать.

— Что вы имеете в виду, Хилл? Из Лондона не было никаких писем.

— Как, сударыня, — с большим удивлением воскликнула миссис Хилл, — вы не знаете, что к хозяину прибыл нарочный от мистера Гардинера? Прошло не менее получаса с тех пор, как он передал пакет мистеру Беннету.

Желая поскорее узнать о новостях, сестры без лишних слов направились к дому. Пробежав холл, они заглянули сперва в комнату для завтрака, потом в библиотеку, и, не найдя отца там, были уже готовы искать его наверху в комнате матери, когда встретившийся им дворецкий сказал:

— Если вы, сударыни, ищете хозяина, то попробуйте догнать его около рощи — он только что пошел в этом направлении.

Пользуясь этим указанием, они снова прошли через холл и побежали прямо через газон догонять отца, который решительным шагом направлялся к группе деревьев на краю усадьбы.

Более полная и менее привыкшая к бегу старшая сестра вскоре отстала, тогда как запыхавшаяся младшая, догнав отца, с нетерпением забросала его вопросами:

— Ах, папа, что там такое? Есть новости? Что-нибудь от дяди Гардинера?

— Да, он прислал письмо с нарочным.

— Что же он пишет? Хорошее или плохое?

— Разве мы можем ожидать хороших вестей? — сказал отец, вынимая из кармана письмо. — Впрочем, тебе, быть может, будет интересно его прочесть.

Элизабет нетерпеливо выхватила у него письмо, как раз когда их догнала Джейн.

— Прочти-ка вслух, — попросил мистер Беннет, — я сам едва ли в нем разобрался как следует.

«Грейсчёрч-стрит, понедельник 2-го августа.

Дорогой брат,

Наконец-то могу сообщить некоторые сведения о моей племяннице — такие, которые, я надеюсь, должны Вас несколько успокоить. Вскоре после Вашего отъезда в субботу, мне удалось выяснить, в какой части Лондона они скрываются. О подробностях расскажу Вам при встрече. Достаточно сказать, что они обнаружены и что я видел обоих…»

— Вот видите, все вышло так, как я и предполагала, — перебила Джейн, — они женаты!

Элизабет продолжила чтение.