Гордость и предубеждение

«О дядя, где вы?!» – воскликнула Элизабет после прочтения письма и опрометью бросилась на поиски мистера Гардинера, чтобы ехать вместе с ним, не теряя такого драгоценного времени. Но когда она подошла к двери, то открыл их слуга, и перед ней появился мистер Дарси. Ее бледное лицо и стремительные движения заставили его содрогнуться; не успел он достаточно прийти в себя, чтобы заговорить, как Элизабет, из головы которой тревога за Лидию вытеснила все остальные мысли, воскликнула, запинаясь:

– Простите, но я должна вас покинуть. Мне необходимо сейчас же найти мистера Гардинера по делу абсолютно неотложному! Я не могу терять ни минуты.

– Боже правый! Что случилось?! – воскликнул мистер Дарси голосом, в котором было больше волнения, чем вежливости. Быстро овладев собой, он сказал: – Я не собираюсь вас задерживать, но позвольте за мистером Гардинером сходить слуге или мне. Вы плохо выглядите – вам нельзя идти самой.

Элизабет заколебалась, но колени дрожали, и она поняла, что толку от ее поисков будет мало. Поэтому она позвала слугу и приказала ему – хотя понять ее было трудно, потому что она запиналась и хватала ртом воздух – немедленно привести домой его хозяина и хозяйку.

Когда тот вышел из комнаты, она села, не в состоянии держаться; выглядела она настолько несчастной и больной, что мистер Дарси просто не мог оставить ее одну или воздержаться от слов, сказанных с сочувствием и нежностью:

– Давайте я позову вашу служанку. Может, выпьете, чтобы вам полегчало? Стакан вина? Давайте я принесу! Вы очень плохо выглядите.

– Спасибо, не надо, – ответила Элизабет, пытаясь овладеть собой. – Со мной все в порядке. Я чувствую себя достаточно хорошо, просто меня огорчила ужасная новость, которую я только что получила из Лонгберна.

Сказав это, она залилась слезами и в течение нескольких минут не могла произнести ни слова. Растерянный мистер Дарси, не зная, что случилось, только пробормотал что-то о своем беспокойстве, а потом сочувственно молчал. Наконец Элизабет заговорила снова.

– Только что я получила письмо от Джейн, а там – эта страшная новость. Ее нельзя ни от кого скрыть. Моя младшая сестра покинула своих друзей… сбежала с мужчиной… теперь она полностью зависит от милости… мистера Викхема. Они вместе сбежали из Брайтона. Вы знаете его достаточно хорошо, чтобы не сомневаться в том, что произойдет потом. Приданого у Лидии нет, знатных родственников – тоже, поэтому ничто не сможет побудить его к женитьбе… она – пропащая…

Дарси застыл от удивления.

– Подумать только! А я могла это предотвратить, – добавила Элизабет тоном еще более взволнованным. – Я, знавшая, какой он на самом деле! Если бы я рассказала своей семье хоть немного из того, что знала! Если бы они узнали о его истинном лице, этого бы не произошло. Но сейчас уже поздно, слишком поздно.

– Какое горе! – воскликнул Дарси. – Какое несчастье – и какой шок! А это известно точно – достаточно точно?

– Да, конечно! Они вместе уехали из Брайтона в субботу ночью, потом стало известно, что они добрались до Лондона, но куда отправились дальше – никто не знает, но точно не в Шотландию.

– А что было сделано… пытались ее найти?

– Мой отец отбыл в Лондон, а Джейн в своем письме просила моего дядю, чтобы тот немедленно помог, и мы с ним уедем где-то через полчаса. Но уже ничего не сделаешь, я хорошо знаю, что уже ничего не сделаешь. Разве можно как-то повлиять на такого человека, как Викхем! А где их искать? У меня нет ни малейшей надежды. Все это так ужасно!

Дарси согласился, молча кивнув головой.

– Почему же я ничего не сделала, когда узнала о его истинном характере?! Господи, если бы я знала, что именно мне следует делать, на что именно мне следовало решиться! Но я не знала… а может, просто боялась зайти слишком далеко и причинить вред. Какая страшная, какая непоправимая ошибка!

Дарси ничего не сказал в ответ. Казалось, что он почти не прислушивался к ее словам, с мрачным видом молча расхаживая по комнате и хмуро-серьезно о чем-то задумавшись. Вскоре Элизабет поняла, о чем он думал. Ее влиянию на него пришел конец. Всему должен был наступить конец перед лицом такого доказательства неблагополучия их семьи, перед таким огромным унижением. Она не могла ни удивляться этому, ни осуждать его. И осознание его правоты не принесло покоя в ее душу, не облегчило ее страданий. Наоборот – это осознание только сделало более рельефными ее собственные чувства и желания: никогда раньше не была она так готова полюбить его, как сейчас, когда любовь ее уже была абсолютно ненужной. Но собственное «я» не смогло, несмотря на его старания, полностью завладеть ее чувствами. Лидия – и то унижение, и несчастья, которые она навлекла на всю свою семью, вскоре смогли поглотить все личные переживания Элизабет. Она сидела, прикрыв лицо платком, уже не в состоянии воспринимать происходящее вокруг. К неприятной реальности ее вернул через несколько минут голос мистера Дарси, который тоном сочувственным, но одновременно и сдержанным, сказал: