Гордость и предубеждения женщин Викторианской эпохи

– Превосходно, – ответил доктор и энергично встряхнул кистями. – Через три недели будет на ногах. А вот из Люси больничная сиделка не получится. Маленькая дурочка лишилась чувств от одного вида инструментов. Придется вам взять ее к себе главной горничной – крахмалить мои батистовые манишки и платки, стирать и гладить ваши кружевные фартуки…

Мисс Бронте не знала еще, кто такой Райдер, но не сомневалась, что узнает это со временем. Ее фантазии никогда не оставались лишь обрывочными видениями… С каждой из них были связаны тысячи вещей: целые страны, короли и сановники, революции, падение тронов и восстановление династий.

Дверь снова открылась – на этот раз в реальном мире. В комнату вошли несколько девочек, чтобы накрутить папильотки. По своему обыкновению они трещали как сороки:

– Эта мисс Бронте такая чудная! Как уставится на меня сегодня!

– Бедняжка, она так некрасива!

– Ну да, некрасива и бедна. Поэтому и ненавидит нас и ко всему придирается!

– Она что, никогда не выйдет замуж? Так всю жизнь и проживет учительницей?

– Ага, я слышала, ее отец – бедный священник и у них в доме полно детей.

– Тогда понятно, почему она такая злая.

Девочки хихикали: они отлично знали, что мисс Бронте лежит в темноте и слушает их, и, воспользовавшись моментом, решили свести счеты. От них не укрылись презрительные взгляды, которые она бросала на них весь день. Что ж, пусть знает, что они ее тоже презирают.

Мисс Бронте почувствовала, как невидимая тяжесть придавила ее к кровати. Сердце отчаянно забилось, но она не могла пошевелиться. Несколько секунд она боролась с этим странным параличом, потом рассудок победил. Она приказала себе: «Надо встать!», вскочила на ноги и быстро вышла из комнаты, провожаемая смешками девочек.

Вечером, лежа под одеялом, она с тоской вспоминала брата и сестер и думала о двух «приступах» фантазии, настигших ее в этот день. Какие истории могли бы сегодня родиться?! Как бы они порадовали Эмили, Энн и Бренуэлла! Будь они рядом, они не дали бы фантазиям растаять во мраке, поддержали бы их, развили, прибавили бы еще одну главу к истории зачарованной африканской страны.

«Мало кто поверит, что чистое воображение может дарить столько счастья. Перо не в силах живописать всю увлекательность сцен, последовательной череды событий, которые я наблюдала в крохотной комнатке с узкой кроватью и белеными стенами всего в двадцати милях отсюда! – думала она, вспоминая спальную в своем доме. – Какое сокровище – мысль! Какая привилегия – грезить! Я благодарна, что могу утешаться мечтаниями о том, чего никогда не увижу въяве! О, только бы не утратить эту способность! Только бы не почувствовать, как она слабеет! Если это случится, как же мало хорошего останется мне в жизни – ее сумеречные полосы так широки и мрачны, а проблески солнца так бледны и скоротечны!»

Начало истории

В 1812 году младший священник, ирландец, сын бедного фермера Патрик Бронте женился на милой девушке по имени Мария Бренуэлл, дочери небогатого торговца из Корнуолла. Через восемь лет Патрику повезло: он наконец получил собственный приход в деревне Хоуорт в Йоркшире и с женой и детьми переселился в маленький пасторский домик, стоящий рядом с церковью, к которой вела от порога короткая прямая аллея, и кладбищем. Господь щедро одарил семью Патрика потомством: за восемь лет Мария родила шестерых детей: пятерых девочек и мальчика – долгожданного баловня и любимца всей семьи. Его назвали Бренуэллом, чтобы сохранить память об отце Марии. Дочерей звали Мария, Элизабет, Шарлотта, Эмили и Энн.

Пасторский дом, как и большинство домов в Йоркшире, сложенный из серого камня, был двухэтажным, на каждом этаже по четыре комнаты. На первом гостиная с камином, кабинет мистера Бронте, кухня и большая кладовая. На втором спальни и маленькая комната, где дети днем делали уроки. Вокруг дома Мария успела разбить сад, который с годами сильно разросся.

Голод, бедность и болезни были частыми гостями в семье Патрика. Казалось, это три чудовища, которые бродят по Йоркширским болотам в темноте, подходят к дому и заглядывают в окна. И очень часто вместе с ними приходила смерть. Даже самые горячие молитвы Патрика не могли защитить его семью.

Жить в Англии XIX века означало каждый день быть готовым к смерти, быть готовым потерять кого-то из родных и любимых. Может быть, поэтому английские романтики были в равной степени склонны как к экзальтации, так и к меланхолии и депрессии. Что касается Хоуорта, согласно докладу Бенджамина Гершеля Бэббиджа – сына известного английского математика, изобретателя первой вычислительной машины Чарльза Бэббиджа, – обследовавшего санитарное состояние этого городка, за десять лет, с 1840 по 1850 год, на церковном кладбище было похоронено 1344 человека. Средняя продолжительность жизни тогда составляла 25 лет; 41 % детей не доживали до своего шестого дня рождения. Самыми частыми причинами смерти были оспа, корь, коклюш и скарлатина.