Гордость Карфагена

Магон почувствовал нараставший страх, но прежде чем он успел испугаться, Ганнибал спрыгнул с лошади на виду у всего войска и упрекнул солдат за страх перед белыми пушинками, такими же легкими, как голубиный пух. Он поднял вверх подбородок и поймал несколько снежинок ртом, предложив другим последовать его примеру. За время похода его борода стала длинной и густой, но даже она не могла скрыть веселой улыбки. Он сгреб снег руками, слепил крепкий шар и метнул его в брата. Магон замер в изумлении, когда снежок взорвался на его груди. Через миг Ганнибал слепил второй снежный шар и на этот раз попал им в поднятую руку нумидийца. Вскоре люди подхватили эту забаву, и снежки замелькали в воздухе во всех направлениях. Мужчины кричали и смеялись. К ним снова вернулось смелость. Они так часто смотрели на летевшие в них копья и стрелы. Так что же им бояться снега? Веселье прекратилось, когда балеарцы начали метать из пращей куски льда. Их снаряды сбивали людей с ног и слишком уж напоминали боевые действия. Ганнибал с трудом удержал солдат от драки и приказал продолжить марш.

Через несколько часов снег перестал казаться странным и превратился в привычную неприятность. Теперь он падал более ровно. Снежинки уменьшились в размере, но увеличились в количестве. Их белый покров окутал камни и землю. Они скапливались на ветвях деревьев и собирались на плечах солдат, на головах и шлемах. Люди дрожали от холода и зябко ежились в доспехах, сгибаясь под тяжестью тюков и оружия. Их обнаженные плечи побледнели. Кожа на руках и ногах посинела. Члены стали вялыми и неуклюжими. Лед собирался между пальцев онемевших ног. Многие люди спотыкались и падали, с трудом поднимались и снова спотыкались.

Чем выше они поднимались, тем пустыннее становился ландшафт, на вид лишенный всякой жизни. Заостренные скалы поднимались вверх, словно клыки, вонзившиеся в подбрюшье небосвода. Магон чувствовал благоговейный ужас от безмолвной массы пиков, оттого, как они вырастали один за другим, будто армия гигантов. Их странная зубчатая линия проходила там, где заканчивалась земля и начиналось бескрайнее небо. На этой потрясающей сцене слоны проминали путь через снежные сугробы. Магон был уверен, что мир не видел такого спектакля с тех давних времен, когда боги бродили здесь в телесном облике и охотились на огромных животных, чьи кости все еще появлялись иногда из земли. В те времена все было возможно.

Ганнибал как всегда поспевал повсюду. Казалось, он находился во множестве мест одновременно, не проявляя ни малейших признаков усталости. Магон засыпал каждый вечер, едва касаясь головой подушки. И иногда ему казалось, что голос брата вводил его в сон и выводил обратно. Каждое утро командир объезжал огромное войско, хвалил солдат и упорно напоминал о богатствах, ожидавших их в Италии. Он рассказывал им, что их подвиги будут описаны поэтами и воспеты у костров в далеком будущем. Это был их шанс на бессмертие. Разве армия Десяти Тысяч совершила нечто большее? Разве переход через Альпы не сопоставим с походами Александра в Персию? О них будут вспоминать, как о доблестных героях. Но такая слава дается нелегко. За нее нужно бороться. В ту первую ночь, когда им пришлось спать на заснеженной земле, Ганнибал расстелил на льду тонкое одеяло, накрылся плащом и через миг погрузился в глубокий сон. Люди, услышавшие его храп, лишь покачали головами и с усмешкой развели руками в стороны. У какой еще армии был такой командир?

На следующее утро Ганнибал объезжал строй, рассказывая людям, что скоро они доберутся до последнего перевала. Так говорили его разведчики. Стоит им немного напрячься, и Италия ляжет пред их ногами. Любое промедление в такой момент будет величайшей трагедией. Неудача вызовет гнев богов, ибо те еще не видели, чтобы люди подходили так близко к вечной славе.

Магон, облокотившись на копье, стоял рядом с Силеном. Он услышал, как писец прошептал в ответ:

— Зачем тебе Италия? Почему бы не победить небеса? Я думаю, что врата на небо находятся здесь — в паре сотен шагов отсюда...

Заметив взгляд Магона, он быстро добавил:

— Только не смотри на меня так. Не я затащил нас сюда. Разве кто-то интересовался моим мнением? Неужели ты не знал, что эти места не предназначены для людей? Чем ближе мы подходим к богам, тем труднее нам дается жизнь. Скажи, разве ты не чувствуешь тяжести на сердце? Даже каждый вдох и выдох получается с трудом. Только не говори, что я преувеличиваю.