Гордые и одинокие

Кончиком пальца она дотронулась до каждого его шрама, каждой багровой отметины. Неожиданно в ней проснулось благоговение. Каким нужно быть человеком, чтобы преодолеть все то, через что он прошел, и вернуться домой таким же сильным и мужественным? Каждый шрам значил для нее больше, чем Ноа мог себе представить. Любовь, которую она испытывала до этого, не шла ни в какое сравнение с теми чувствами, что захлестнули ее сейчас.

— Как это произошло? — наконец спросила она, посмотрев на Ноа.

— Мина, оторвавшая мне руку, была начинена шрапнелью. Меня покромсало.

Какие ужасы он видел? Лили могла только догадываться, каково там, на театре военных действий.

— Ты ничего не рассказывал мне о том дне.

— А зачем? — Его голос был тихим и глухим. — Это случилось рано утром. Еще до рассвета. Уже довольно долго было спокойно. Все произошло очень быстро. Я как раз спал. Ну, быстро натянул форму, схватил винтовку. Трое из моих ребят прижались к земле. Я поспешил на помощь. Потом рванула мина. А я забыл надеть бронежилет. — Желваки на его скулах заходили. — Глупая, непростительная ошибка. Я же офицер, а не какой-нибудь новобранец.

Лили неожиданно осенило. Он, похоже, винит себя за то, что допустил ошибку.

— А твои ребята?

— Отслужили без единой царапины и вернулись домой. Вроде даже раньше меня.

— Значит, ты спас их.

Ее руки лежали на его поднимающейся и опадающей груди, и от этой близости пульс зачастил.

— Нет, — процедил Ноа.

— А если бы ты надел жилет, это изменило бы что-нибудь?

Он долго молчал и наконец заговорил:

— Думаю, нет. Уж точно, не спасло бы руку. Но так я хотя бы жил без этих шрамов, без вечного напоминания о моей ошибке.

Лили наклонилась и прижалась губами к одному из шрамов, закрыв глаза и мечтая разгладить его.

— Не надо притворяться, Лили. Я видел твое лицо.

— Я и не притворяюсь. — Она подняла голову. Ноа заслуживает правды. — Что бы тебе ни показалось, ты ошибаешься. Я не испытываю к тебе отвращения, Ноа. Я восхищена.

— Восхищена? — Он прокашлялся и отступил от нее. — Не смеши меня.

Лили кивнула и начала говорить чистейшую правду необычайно мягким тоном. Так она еще никогда ни с кем не говорила.

— Я восхищаюсь тобой. Твоей силой, твоим мужеством. Мне очень больно осознавать, что ты скрывал от меня кое-что. — Девушка провела пальцами по изуродованной коже и улыбнулась, почувствовав, что он резко втянул в себя воздух. — Ты прекрасен, Ноа.

— Лили...

В ее горле встал комок, так что она с трудом могла продолжить.

— Ты действительно прекрасен, — прошептала Лили. И замолчала, понимая, что не должна хотеть его, но он нужен ей больше чем воздух. Больше, чем что бы то ни было.

Ноа обнял Лили и прижал ее голову к своему плечу. Как такое могло случиться? Он любит ее. Он никогда никого не любил. А Лили просто ворвалась в его жизнь. Однако она всегда говорит то, что думает. Значит, все это — правда.

И ему крупно повезло, что первым человеком, которого он полюбил, оказалась она. Неожиданно то будущее, о котором он мечтал ранее, стало скучным и унылым.

— Я люблю тебя, Лили.

Он понятия не имел, почему произнес именно эти слова, но они легко дались ему.

Лили вырвалась из объятий Ноа и уставилась на него широко раскрытыми глазами. Но в них не было радости, горько отметил он. Ноа увидел смятение. И испугался. Неужели он ошибся, считая, что она всегда говорит правду?

— Ты не можешь любить меня. — Ее голос разорвал тишину, и она покачала головой.

Ноа стиснул зубы, буквально уничтоженный тем, что заветные слова, впервые в жизни произнесенные им, не получили должного отклика.

— Я могу любить тебя. И я люблю тебя. Но решай сама, поверить мне или нет. — Это прозвучало сухо и холодно.

Именно поэтому он никогда не вступал в серьезные отношения. В армии Ноа Лэреми знал, что от него требуется и что он получит взамен. В любви все не так. Она непостоянна и непредсказуема. Как сейчас.

— Если тебе лучше, то я пойду.

Лили была белее полотна. Ноа удивился, как же все хрупко в их отношениях, как все повернулось на сто восемьдесят градусов в мгновение ока. Через несколько секунд Лили уже была за дверью.

Он не удерживал ее.

Нельзя заставить кого-либо любить тебя. Нельзя силой заставить остаться. Его родители — отличный тому пример.

Глупо думать, что все могло сложиться иначе.

Глава 11

Лили смотрела на капли дождя, стекающие по стеклу. Она помешивала горячий шоколад и время от времени отпивала маленький глоток. На подносе валялись крошки от печенья.

Ноа сказал, что любит ее.

Она обхватила голову руками. Этого не может быть! Он не должен! Вот она влюблена в него, однако не сомневается, что это излечимо. Лили была уверена, что с его стороны это всего лишь дружба, подкрепленная несколькими поцелуями. Но не любовь. Какое будущее их ждет?

Ноа уже женат. На армии, Она знала это с самого начала. И с каждым днем убеждалась все больше, видя его стремление выздороветь, выслушивая его рассуждения о планах на будущее. Лили прекрасно понимала, что Ноа не может любить одновременно и ее, и армию. Эту битву ей не суждено выиграть.