Горе побежденным

– Господа, все идет по плану, но если есть дополнительные возможности нанести ущерб неприятелю и сберечь собственные корабли, то их нужно обязательно реализовать. Да, кстати, сегодня последний день ненастной погоды, поверьте старому моряку, у которого болят кости. Завтра, скорее всего, будет стоять хорошая погода, вёдро, как говорят наши крестьяне. Так и будет, господа, так и будет…

– И у нас знающие офицеры о том говорят, погода действительно будет хорошая, – вмешался Клапье де Колонг, а сидевший за столом Игнациус также подтвердил слова начальника штаба эскадры. Эти двое знали о будущем, а потому сразу же подыграли. На них он мог положиться целиком и полностью, не подведут в любой обстановке.

– Так что бой придется принять в самой выгодной для врага обстановке, а потому точку рандеву нужно перенести дальше, на двадцать миль восточнее от предварительно условленной, учтите это.

Все присутствующие командиры тут же сделали очередные записи карандашами. Фелькерзам тоже сделал пометку, но уже иного характера – пришла мысль, которую он не ждал. Ничего тут не поделаешь – любая экстремальная ситуация постоянно вносит свои коррективы.

– И еще – в случае необходимости первый броненосный отряд должен имитировать бегство на полном ходу и оттянуть вражеские броненосцы на север как можно дальше. И вообще – чем больше вражеские корабли будут «бегать», тем лучше. Угля и припасов японцы взяли на три-четыре дня, максимум пять, и завтра бросятся на север, мы же уйдем гораздо восточнее. Пусть ищут как можно дольше и кидают уголь в топки. А если второе сражение произойдет, то пусть оно будет ближе к Владивостоку, там неприятелю будет сложнее, а нам легче. Тем более в сражение смогут вмешаться наши крейсера ВОКа, нужно только продержаться.

Фелькерзам остановился, посмотрел на Небогатова – тот чуть опустил голову, показывая, что приход двух крейсеров сильно изменит ситуацию в лучшую сторону. Ведь Николай Иванович пока не знает, что из всего отряда способна выйти в море только «Россия».

– А теперь, господа, поговорим о сражении с японским флотом, которое грянет через несколько часов. Нам нужно внести ряд корректив в первоначальный план – каждый из вас должен понимать всю сложность задачи, которую нам всем предстоит разрешить…

Глава 28

– Скоро начнется, японцы все здесь, – Фелькерзам впился взглядом в видневшуюся вдали тонкую линию вражеских кораблей. Через бинокль были видны распластавшиеся на морской глади темные силуэты, за которыми густой черной полосой шел дым. Можно было подсчитать трубы, мощная оптика бинокля позволяла это сделать.

На головном две близко поставленные трубы, на втором в строю уже три, а дальше опять две. И следующий, четвертый по счету в колонне корабль дымил тоже парой труб, дым из которых сливался в одну толстую полосу. А вот пятый и шестой мателоты были похожи друг на друга как горошины из одного стручка, и в то же время разительно отличались от первой четверки, идущей впереди них. Эта парочка была меньше размерами, и отличить нос от кормы, будь они на якоре, стало бы неразрешимой задачей – уж больно симметричными являлись кораблики.

Только одна страна в мире строила такие, «любители симметрии», что тут скажешь про Италию. Две трубы стояли на отдалении друг от друга, посередине единственная мачта. Ближе к корме и носу по орудийной башне, низкий, приземистый корпус, который намного легче прикрыть броневыми плитами, чем высокобортные, в большинстве своем, русские корабли. Хотя последние были потому более мореходными, чем эти два броненосных крейсера, спроектированные для плавания в спокойных водах Средиземного моря, однако волею судьбы оказавшиеся на другом конце света.

– «Микаса» под адмиральским флагом, «Сикисима» с тремя трубами, затем «Фудзи», потом «Асахи», – стоящий рядом с Фелькерзамом командир «Наварина» совершенно спокойным голосом начал перечислять следующие колонной японские корабли. – Замыкают «Касуга», на нем носовая башня характерная, с 254-миллиметровой пушкой, и «Ниссин» под адмиральским флагом – у этого «гарибальдийца» обе башни с восьмидюймовыми орудиями.

– Если сойдемся на дистанции ближе тридцати кабельтовых, нас просто сокрушат средним калибром, Бруно Александрович. А так есть шансы, – совершенно хладнокровно произнес Фелькерзам. продолжая внимательно рассматривать приближающиеся японские корабли.

– Да, это так, ваше превосходительство. У противника на каждом броненосце по семь новых шестидюймовых пушек, лишь на «Фудзи» пять. Сорок орудий против наших двенадцати и шести 120-миллиметровых. Но отвернуть мы не можем, только принимать бой, а там все решится!

Страха в голосе барона не чувствовалось, а лишь спокойная констатация факта – да, противник силен, но еще не победитель. И лишь стрельба из пушек подведет итоговую черту.