Горе побежденным

– Я с приятелем с «Осляби» говорил – мы позавчера дерево все с броненосца на транспорт «Герман Лерхе» сгружали, мы свое, они свое, поочередно – обшивку, палубный настил, шлюпки, даже пианино вынесли. Дмитрий Густавович, остзейская его душа, приказал все убрать – мол, пожары от вашей шимозы будут большие, обстрел вестись будет исключительно фугасами. И ведь прав оказался, хотя мы на него злобствовали – как в воду глядел – сгорели бы на хрен, если бы от деревяшек за сутки до боя заблаговременно не избавились. И маневр этот вашего превосходительства безумный не зря отработали – ведь вы в него и попались!

Мичман говорил сбивающимся голосом, а Того слушал его с неослабевающим интересом – такого поворота событий Хэйхатиро никак не ожидал. Весь день он думал, что сражается с живым человеком, что оказался мертвецом, а на самом деле бился с мертвецом.

Именно с мертвецом – только перед смертью человек может получить дар предвидения. А как иначе этот русский адмирал мог узнать о маневре за двое суток до того, как само это решение пришло в голову Хэйхатиро за четверть часа до его проведения?!

А мичман продолжил говорить дальше, причем нес такое, во что поверить было нельзя – этот русский адмирал, вернее, вселившийся в него демон, заранее все предвидел, ибо простому человеку из плоти и крови так точно предвосхищать события попросту не дано свыше. То по силам только дьявольскому духу…

Или величайшему бойцу, про которых слагают легенды!

– Мы маневр отрабатывали долго – адмирал приказал бить по третьему в колонне броненосцу. Сказали, что на «Фудзи» броневые колпаки над барбетами тонкие, и если в него попасть, то внутри снарядов полно и они взорвутся – ваша шимоза чувствительна к детонации. Били втроем – наш «Апраксин» часто, у «Наварина» пушки старые, он на наш третий залп мог стрелять только, так что всплески не мешали. И «Нахимов» своими шестью восьмидюймовыми пушками постоянно стрелял – нам он не мешал пристреливаться. И когда на «Фудзи» рвануло, мы все оху…

Мичман сбился с английского языка, перешел на русский, бросив несколько непонятных слов, в которых сквозило безмерное удивление. Того чувствовал, что данные слова подходят и к его внутреннему состоянию – он также впал в шок от потрясения таким предвидением.

– А броненосцы Небогатова должны были выбить идущую предпоследней в колонне адмирала Камимуры «Асаму» – они во время рывка должны были подойти к ней как можно ближе. И ведь подошли, и били в упор! На учениях я над этим смеялся, но ведь в действительности так и произошло, ваше превосходительство?!

Вопрос завис в тишине – ответа на него не требовалось, Хэйхатиро и так был сильно удивлен, хотя держал на лице маску невозмутимости. Только спросил, пользуясь моментом – русский офицер явно пребывал в состоянии душевного волнения и мог случайно выболтать то, что крайне заинтересовало японского адмирала.

– А почему на ваших кораблях мы за весь бой, кроме его начала, не видели флаги командующих отрядами?!

– Приказано не поднимать, дабы корабли эти не служили целью для вашей артиллерии. А вначале вздымали на головных, где адмиралы не находились, дабы отвлечь на них ваш огонь…

Мичман осекся, зажал рот ладонью, глаза стали принимать осмысленное выражение. Лицо побледнело – молодой парень насупился, только сейчас осознав, что проболтался врагу, в которого стрелял из своей башни. Можно было прибегнуть к помощи Накаты, и заставить говорить офицера иными средствами убеждения. Но зачем, если и так многое стало ясно, и в тумане незнания приобрело осязаемые черты.

Того посмотрел на своего лейтенанта, потом перевел взгляд на мичмана и тихо сказал на английском языке:

– Наката-сан отведет вас в каюту, вы получите одеяло и много саке, что позволит вам согреться. Вы храбро сражались, мичман и достойны награды! И поставьте у дверей караул – пусть смотрят, чтобы этот гайдзин не разбил себе голову о переборку, он понял, что проболтался!

Последнее предложение Того произнес по-японски, в том что русский может сделать себе харакири любым способом, лишив себя жизни, он не сомневался – видел не раз подобные взгляды. Так что пусть лучше этот молодой офицер напьется саке допьяна и уснет.

– Очень предусмотрительный адмирал Фелькерзам, – фамилию командующего Того запомнил по своему обыкновению. – Что ж – тем больше будет славы победителю живого демона. Но как это сделать, нужно решать немедленно, благо есть еще время…

Глава 46

– Странно, но Того не отправил в атаку миноносцы в самой выгодной точке, – Фелькерзам находился на мостике «Наварина», часть которого была скрючена взрывами, но на этой стороне можно было стоять вполне нормально. Броненосец, к его удивлению, пострадал значительно меньше того же «Сисоя», а сравнивать с «бородинцами» не стоило – все же разрыв 203-миллиметрового снаряда по своему разрушительному эффекту не идет ни в какое сравнение с более чем втрое более тяжелым по весу 305-миллиметровым фугасом.