Горе-волшебник

Ну и хорошо. Я встал, отряхнул штаны от травы, размял ноги и полез на дерево. Пар тут же вскочил, чего я от него не ожидал, и стал под яблоней. Он снял свою мантию и расправил ее в руках так, чтобы я мог туда яблоки бросать. Я сорвал одно и чуть с дерева не свалился. Оладка перепеченная! На этом месте снова появился бутон, тут же распустился, потом стал зеленым маленьким яблочком, а секунд через десять и вовсе спелым, наливным. А дома у нас надо несколько месяцев ждать. Вот это садовник здесь! Сколько ж у него волшебной силы! Париус был прав, с них точно не убудет!

Мы наелись от пуза. Я даже в Столовую решил не идти, а вот Париус сказал, что ужин пропускать нельзя.

— Пойдем завтра вместе в Город? — предложил я, когда мы вернулись в наш коридор.

— Не, я завтра не могу. Я папке обещал помочь.

— Ладно, один пойду.

Мы попрощались, и я зашел в свою комнату. Эх и погуляю я завтра!

ГЛАВА 5

Ага! Как же! Погуляю!

Проснулся я от того, что мой живот заурчал так, будто это цепной пес, которого неделю не кормили. Я тут же вскочил и подбежал к столу, потому что помнил, что еще вчера там лежало два яблока. Угу. Лежало. Два яблока. Вчера.

Эх, ладно. С Руфусом потом разберусь.

Я посмотрел на часы — успеваю. Завтрак еще только начался, поэтому если я сейчас потороплюсь… Оделся я быстро и даже причесался (а чем моя пятерня не гребень?) и уже готов был бежать в Столовую, но тут я открыл дверь.

— Доброе утро, мой мальчик! Как спалось?

— Гарли… Тьфу! Норвус!

Передо мной стоял этот ходячий скелет с подносом в руках и улыбался. Мой живот заурчал еще громче. Как же вкусно пахнет… Яичница с сыром! И калач! А зачем тут ромашка в стакане? Я ему что, девчонка?

— Вот, мой мальчик, позавтракай и пойдем.

— Куда пойдем? — я аж попятился.

— Как куда? Мой мальчик, ты разве не получил письмо от своего достопочтимого дедушки?

— Письмо?

И только сейчас до меня дошло, что стук в окно мне не примерещился. Я тут же побежал к окну. Оладка перепеченная! Так и знал! На подоконнике сидел большой белый голубь с золотистыми перьями на крыльях. Это дедов, у бабушки с серебристыми.

Голубь меня увидел и еще сильнее застучал. Я открыл окно, и он перепрыгнул через раму и уселся на столе. А через секунду он вспыхнул, и передо мной была уже не птица, а белый лист с золотистыми чернилами. Это точно были дедовы каракули. У меня такие же.

Я прочитал письмо, быстренько скомкал бумагу и выбросил в окно, и белый голубь с золотистыми крыльями улетел обратно к деду.

— Что пишет твой достопочтимый дедушка? — спросил Норвус и поставил передо мной поднос. Я сглотнул слюну.

— Э… Да так. Э… спрашивает, как у меня дела, — ответил я и схватил калач. Вкусно!

— Я так и думал, мой мальчик, — улыбнулся смотритель и положил мне на колени салфетку. В розочки! — Я тоже получил письмо от твоего достопочтимого дедушки.

Оладка перепеченная!

— Твой достопочтимый дедушка спрашивал, как у тебя с учебой…

Две оладки!

— … и твой достопочтимый дедушка хочет, чтобы сегодня ты позанимался в ученической.

А!!! Три оладки! Так и знал, что деда меня везде достанет.

— Норвус, понимаешь, у меня голова болит…

— Ничего, пойдем к Лекарю, мой мальчик.

— Не, Норвус, я лучше в комнате посижу. У меня еще и в ухе стреляет и спать я хочу…

— Да? — удивился смотритель. — Твой дедушка так и написал, что ты так скажешь. Слово в слово.

Четыре оладки!!!

— Ладно, — вздохнул я. — Дай хоть позавтракать.

И смотритель стоял у меня над душой, пока я не доел все до последней крошки. У меня кусок в горло не лез, но я все-таки съел все, а то мало ли чего там еще деда ему написал.

— Ты готов, мой мальчик?

А он сам как думает?

— Угу.

Я думал, что он поведет меня в общую комнату для занятий (их в нашем коридоре две), ну, или в Библиотеку, но вместо этого он повел меня к двери, которую я раньше не замечал. Еще бы! Она ведь под лестницей возле Столовой.

Дверь Норвус открыл огромным ржавым ключом. Зуб даю, там до меня лет двадцать никого за свитками да книгами мучиться не заставляли. Однако тут было чистенько. Ну, хоть не одного меня в эту темницу сажают. Интересно, кто еще такой невезучий?

Пока я все это думал, Норвус закрыл за мной дверь. На ключ.

Оладка перепеченная!

— Норвус! — позвал я. — Норву-у-ус!

Не-а, ушел он. Ну и ладно. Не навсегда же он меня здесь запер! Ведь правда же?

— Уверен, парниша?

— Руфус!

Крыс висел передо мной в воздухе. В лапах он держал красное яблоко, уже немного погрызенное. И тут я вспомнил про свою заначку, которую так и не попробовал. Я хотел схватить Руфуса за шкирку, но у меня ничего не получилось. Моя рука прошла сквозь него, а он так и остался там, где был.

— Ну, че уставился?

И правда: чего это я?

— Как отсюда выйти?

— Тебе? А никак!

Он хохотнул и исчез.