Горе-волшебник

По дороге в ее лавку я все рассказал. Зарина слушала внимательно и, когда я закончил, сказала, что у нее как раз есть все, что мне нужно. Эх, повезло то как!

Я снова попал на ту пустынную улочку, где мы с Гэном и Паром как-то перед походом в театр купили горшочки с прохладой. На этот раз я собрался слушать Зарину внимательно.

В лавке у нее по-прежнему было тесно, но теперь я там хоть все рассмотреть мог, потому что со мной не было ни широкого Пара, ни длинного Гэна. Да я сам теперь длинным был! Кстати, а почему Зарина не удивилась тому, что я так сильно вырос?

Старушка зашла за прилавок и тут же стала молодой и прекрасной девушкой. Сегодня ее длинные волосы были распущены и слегка кучерявились, в ушах у нее были длинные золотые сережки в форме капли с мелкими рубинами, а на точеной шейке такое же ожерелье. Платье у нее тоже сегодня было другое: бордовое с золотой вышивкой. И с очень низким вырезом. Ох, оладка перепеченная, только бы опять не отвлечься!

— Насмотрелся? — усмехнулась Зарина и выпятила грудь еще сильнее. Издевается, да? Нет, скорее насмехается. — Покупать что-нибудь будешь?

— Буду. А что?

Для Гэнриуса она предложила никогда не заканчивающийся свиток. Когда места на нем больше не остается, от него отделяется новый чистый лист. И так до бесконечности.

— Берешь?

— Беру!

Зарина отложила свиток в сторону и показала мне следующую вещь. На вид это была самая обычная сумка. Но если положить в нее, например, холодную котлету, то через минуту она уже будет горячей, как будто ее только-только сняли со сковородки.

— Берешь?

— Беру!

Эту сумку Зарина тоже отложила. Следующим был колчан. Да не простой колчан, а такой, который сам в себя обратно стрелы собирает. Я б и себе такой купил, но он такой был один единственный. Зарина сказала, что стрельбой из лука сейчас мало кто занимается, поэтому товар не пользуется спросом. А жаль.

— Берешь?

— Беру!

Так, друзьям я подарки нашел, осталось еще что-нибудь бабуле и Норвусу подыскать. Со смотрителем было проще всего. Ему я взял крохотный фонарь, который светил как громадный костер. К тому же его и подзаряжать не надо, разве что лет эдак через сто. А что? Ему такой на обходах пригодится.

— Берешь?

— Беру!

Вот с бабулей было куда сложнее. Если что не по ее вкусу куплю, так она и обидеться может. Но свнова на выручку пришла Зарина. Она предложила взять книгу для записей доходов и расходов. Туда нужно только вписать, сколько денего есть, а книга сама будет дальше записывать, куда и на что деньги делись. Нужно только не забывать новые доходы вписывать. Я думаю, бабуле понравится. Дома она всеми деньгами заведует, никому не доверяет, даже деду не доверяла.

— Берешь?

— Беру!

Я был очень доволен своими покупками. До тех пор, пока Зарина не сказала, сколько я должен за них заплатить. Ого! Оладка перепеченная! Да это ж десятая часть того, что мне (ну, не совсем, конечно) бабуля оставила!

— Не хочешь — не бери, — сказала Зарина и придвинула подарки себе.

Ага, щас! Где я сейчас что лучше сыщу?! Нет уж!

— Беру! — сказал я и отсчитал ей столько золотых, сколько она запросила. Эх, жаль, я торговаться не умею.

— С тобой приятно иметь дело!

— Угу.

— Заходи, если понадоблюсь.

— Угу.

— Пока, Марвус.

— Угу.

Я закинул подарки в сумку и вышел на улицу. Было свежо и прохладно. А я все никак не мог понять: мне хорошо, потому что я купил всем подарки или мне плохо, потому что пришлось отдать за них столько денег.

— Ай! Смотри, куда идешь!

— Кто здесь? — шарахнулся я.

— Под ноги смотри, увалень!

Я глянул вниз, но увидел только две сверкающие точки. Оладка перепеченная! Да это ж глаза! Кошачьи глаза. Нет, не кошка в темноте со сверкающими глазами, а именно болтающиеся в воздуже кошачьи глаза. И они моргают!

— Чего уставился? — фыркнули глаза, но потихоньку возле них начала появляться светлая шерсть, пока передо мной полностью не появилась кошка.

— П-простите.

— Простите, простите, — проворчала кошка, обнюхивая мои ноги. — Ходят тут всякие, понимаешь. Прямо проходной двор!

— Так я того… к Зарине в лавку ходил…

— Опять эта девка! Водит кого не попадя, а я потом страдай!

— Простите! — еще раз проборматал я и драпанул что было сил.

В спину мне донесся кошачий голос:

— Под ноги смотри, дубина!

Я обернулся и тут же обо что-то споткнулся, и упал носом прямо в землю. Оладка перепеченная! Как же хорошо, что кроме этой кошки никто моего позора не видел. А если синяки будут — скажу, что подрался.

Поднявшись на ноги, я первым делом проверил все ли в порядке с подарками. Фух! Пронесло! Теперь можно и штаны отряхнуть.

Я даже не успел заметить, как снова оказался на улице возле переулака, ведущего в лавку Зарины. И, конечно же, никакого переулка там больше не было. Ну и ладно.