Горечь Пепла (СИ)

подбородок. — Живи со своими извращенными фантазиями. Проваливай!

Смеется и уходит, громко ударяя дверью.

Медленно сползаю по стене, плачь переходит в рыдания. Дрожь сотрясает мое тело,

смешиваясь с громкими всхлипами.

Почему так получилось глупо?

Слезы льются, не могу взять себя в руки, рыдания переходят в истерику. Поднимаю

глаза на разгром, который он учинил: дыра в стене от его кулака, разломанные полки,

кровать, вещи и оторванная дверь. Начинаю смеяться через слезы.

Бред какой-то!

Еще вчера я думала, что он невероятный, и все, что я хочу, это быть с ним. Жить им.

Дышать им.

А сейчас он просто разрушил не только комнату, но и мое сердце. Разбил его на

множество осколков. Разнес в щепки. Как эту гребаную мебель.

Обхватываю голову руками. Что мне теперь делать? Ведь я виновата перед ним.

Давно уже могла рассказать о Майло…

— Ох, черт, — истерически смеюсь. — Долбаный ты, Майло! — кричу во весь

голос. — Долбаный Кейн, — уже говорю тише. — Люблю тебя, — шепотом. — Не могу

без тебя.

Всхлипы становятся тише. Обнимаю свои колени руками и упираюсь подбородком.

Как я могла быть такой дурой? Ведь после его истории я знала, что его убьет ложь.

Даже самая маленькая. Но ведь я хотела сделать как лучше. И мне надо было

поставить точку с Майклом.

— Боже, как я запуталась, — откидываю голову назад. — Я должна поговорить с

ним. Майкл сказал, что мы не боролись, потому что не любили.

Медленно поднимаюсь на ноги. Мне надо его найти и все объяснить ему. Сказать

правду. Если понадобится, через Майкла.

Переступаю через разломанные вещи, ищу куртку. Она валяется на пороге.

Закрываю за собой дверь. Сейчас я обязана его найти.

В небе сверкают молнии, освещая улицы, раскаты грома оглушают. Запрыгиваю в

машину, проверяю телефон. Выруливаю с дорожки, набираю его номер. Абонент не

доступен. Бью телефоном об консоль.

— Черт, черт, черт, — злюсь сама на себя.

Еду на бешеной скорости к дому Джона. В двух кварталах машина глохнет.

Выскакиваю и пинаю шины.

— Проклятье! — первые капли дождя падают мне на лицо. — Долбаный дождь. Да

что же это такое! — снова ударяю ногой по шинам.

Что с моим автомобилем?

Залезаю в нее и свечу телефоном на панель. Бензин на нуле.

— Какого хрена? Идиотка! — рычу сама на себя.

Шарю в карманах в поисках кошелька.

— Да ты неудачница, Дилан. Поехала без денег и прав. Осталась без бензина.

Тупица.

Смеюсь над собой истерическим хохотом. Дождь усиливается. Выхожу снова из

машины, накинув капюшон, иду по лужам к их дому. Я не отступлю, пока не поговорю с

ним. Не объясню все то, что задолжала ему.

Смысла в капюшоне нет, проклятая тряпка промокла насквозь. Изо рта идет пар,

пробирает озноб. Замерзла. Бегу к его дому и колочу в дверь. Никаких звуков. Как будто

все вымерли.

— Кейн, открой! — кричу ему. Продолжаю бить кулаками в дверь. — Я прошу тебя.

Я все объясню.

Никакой реакции. Прислоняюсь спиной к двери и сползаю вниз. По другую сторону

двери доносится цокающий звук. Дверь как будто с той стороны подперли.

— Я прошу тебя, Кейн. Прошу. Выслушай меня, — умоляю его. Голос охрип, дрожу

от холода и сырости. — Дай мне шанс. Я должна все объяснить.

Тишина. Возможно, он стоит с той стороны двери и не знает, как избавиться от

назойливой мухи Дилан. Сижу еще некоторое время под дождем. Здравый смысл

подсказывает мне уйти и оставить его. Ведь он не любит меня, не говорил. Ничего не

обещал.

Достаю из хлюпающего кармана телефон и набираю единственного человека,

который меня поймет без слов.

— Что случилось? Дил, ты в порядке? — сонным голосом отвечает Келли.

Единственный человек, держащий телефон на пульсе.

— Няня сегодня с вами? — хриплю в телефон.

— Я ее позову. Тебя надо забрать? Черт, да что с тобой? Назови адрес.

Голос совсем осип, произношу адрес Джона. Обнимаю себя руками, раскачиваюсь,

сидя на ступенях его дома. Что же ты сделал, Кейн?

Через двадцать минут Келли уже тащит меня в машину, растирает плечи.

— Ты о чем думала, дура? Оно того стоило? — включает печку на всю мощность,

чтобы я согрелась.

— Я люблю его, — опять начинаю реветь.

— Да я ему башку оторву. Козел. Он бросил тебя около дома? — вопит она.

— Нет, это я виновата. Молчала до последнего. Не хотела говорить ему про Майкла.

Не знаю, о чем я думала. Просто нам было так хорошо вместе. Мы как в оболочке. Он и я,

— мои зубы стучат друг о друга.

— Он любит тебя. Все будет хорошо, — сжимает мое колено. — Ты хотела умереть

на пороге его дома?

— Нет, я хотела сражаться за свою любовь, — включаю радио. Поет группа Skillet

— Fire and Fure. — Я сдохну без него.

— Дилан, перестань так убиваться. Он не последний мужчина на земле, — тянет

руку, чтобы переключить.

— Оставь, — удерживаю ее руку. — Для меня — единственный.

Прижимаюсь головой к стеклу и напеваю слова:

Каждый кирпич

И каждый камень

Того мира, что мы создали,

Будет уничтожен, если я,

Если я почувствую тебя здесь,

Рядом со мной,

Во сне.

Я шепчу твоё имя,

А потом просыпаюсь,