Горечь жестоких людей

Президент Конгрес-Магер сидел на круглом невысоком стуле, упираясь руками в колени. Марица находилась за столом и смотрела в окно. Услышав звук открывающейся двери, она вздрогнула и обернулась к брату, но не произнесла ни слова.

– Я приказал пришвартовать мой корабль с другой стороны острова, чтобы твои люди не заметили присутствия чужих, – поделился Ревокарт. Он был в прекрасном расположении духа. – Не хотелось спугнуть тебя раньше времени.

– Не беспокойся, Ревокарт, – Дакниш неотрывно следил за сестрой, пытаясь понять, всё ли с ней в порядке. – Увидев твой пришвартованный у берега корабль, я бы плыл сюда намного скорее.

– Вполне возможно.

Ревокарт подошёл к Марице и положил руку ей на плечо. Огромных усилий стоило Дакнишу не кинуться на противника, а остаться у двери.

– Я не сделаю ей ничего плохого, – сказал Ревокарт, заметив реакцию собеседника. – Мне всего лишь нужна информация.

– А если у меня нет нужной информации? – скривился Дорадо.

– У тебя она есть, – возразил Ревокарт с уверенностью, которая предполагала: он знает, о чём говорит. – Ты сам вынуждаешь меня идти на крайние меры. Где Клара?

– Пусть Марица отсюда уйдёт.

– Она может уйти из комнаты, но весь остров оцеплен моими людьми, и отплыть отсюда без моего на то разрешения ты не сможешь… она – тоже.

– Тебе нужна информация? – процедил Дакниш. – Тогда пусть Марица отсюда уйдёт.

Ревокарт сжал руку на плече девушки:

– Выйди, – приказал властно.

Девушка поспешно скинула с себя руку президента, встала и направилась к выходу. У двери она бросила осторожный взгляд в сторону брата.

– Всё хорошо, Марица, – заверил Дакниш. – Я в порядке.

Мужчины остались вдвоём.

– Как сильно ты любишь свою сестру, Дорадо! – паясничал Ревокарт. – Ты всех убедил, что это не так. А на самом деле она – твоя главная слабость. Очень умно!

– Я не знаю, где Клара, – Дорадо предпочёл сразу перейти к делу.

– Что ж, тогда я сожгу этот остров к чертям!

Дакниш усмехнулся.

– Браво, президент, ваша забота о подданных не может не восхищать.

– Дорадо, ты так и не понял, – Ревокарт подошёл к нему. – Будет нужно – я всех Тритонов собственноручно передавлю, если это гарантирует мне получение информации о местонахождении Клары Дегенерис. Для меня поджечь остров – лишь малая доля того, что я могу сделать и сделаю, если ты не скажешь, где она.

Дакниш понимал: его загнали в ловушку. Словам президента он верил.

– Клара не хочет тебя видеть, Ревокарт, – сдался Дакниш. – И ты ничего не можешь с этим поделать. Ты ей не нужен.

– Просто скажи, где она, – сквозь зубы процедил Ревокарт.

– И что дальше? Силой увезёшь её в Эпиры? Неужели ты за столько лет не понял, что это не подействует?

– Это не твои проблемы!

– Да, это твои проблемы! Ревокарт, она счастлива без тебя!

– Где она?!

– Я не знаю!

Ревокарт недобро усмехнулся.

– Пусть будет по-твоему.

Он подошёл к двери, открыл её и сказал маячившим у входа охранникам:

– Сбросьте её с обрыва!

– Стой! – закричал Дакниш.

Ревокарт отменил приказ, вернулся в комнату и сказал:

– Что ж, я слушаю.

•••

Она не была самой красивой из виденных им женщин. Любовь к ней не родилась с первого взгляда. Но Таир Ревокарт знал наверняка: он любит Клару Тебрис. Любит жестоко и неправильно, когда главное – чтобы она была рядом, его чужая, ненавидящая, мудрая и талантливая женщина.

Ревокарт боялся к ней приблизиться, зная, что своим появлением разрушит окружавшую её атмосферу счастья и беззаботности. Наблюдая за ней, он с удивлением осознал, что никогда раньше не видел её смеющейся. Ему не хотелось, чтобы эта улыбка угасала, а именно это и произойдёт, когда Клара поймёт, что он её нашёл.

Но и не подойти он не мог – слишком велико искушение!

Она играла с сыном. На Кларе было свободное платье, усыпанное цветами, и шляпа с лентами, которую она постоянно придерживала на голове. В таком виде ему её видеть не приходилось. Была Клара Мафодия в серых платьицах, была Клара Дегенерис в кружевах, но о существовании этой Клары он даже не подозревал.

Светило безжалостное полуденное солнце. Высокая сухая трава доставала женщине почти до талии, а её сын утопал в зарослях по шею, но им обоим это совершенно не мешало. Клара поцеловала отбрыкивающегося Астора и снова повернулась к мольберту, чтобы завершить начатый три дня назад пейзаж. Тем временем Астор убежал вперёд – хотел поймать ящерицу.

– Только руками её не трогай! – закричала ему вслед мать и, усмехнувшись, сделала ещё один резкий мазок жёлтой краской. На её полотне было много ярких красок: голубое небо, синяя трава, сверкающее на горизонте море. Таир знал: Клара всегда мечтала жить у моря. Он вспомнил рассказ её брата о том, что Клара в самые юные годы даже грозилась включить пункт о поездках на море в свой брачный контракт.