Горелый магистр

— Вячеслав Петрович. — Берия пожал протянутую руку. — Поезжай в Академию, и привези Валерию Говорову. Причём непременно живой. Есть у партии вопросы к этой дамочке. — И когда командир боевой группы Партконтроля вышел, Берия с силой ударил по столу. — Но как же не вовремя!

Глава 20

Я пришёл в этот зал, не только для того, чтобы увидеть соратников и друзей. Я пришёл к вам, чтобы напомнить нечто очень важное для всех нас.

Орден Красной Звезды формировался как передовой отряд коммунистов, и беспартийных для борьбы за дело рабочего класса и прогрессивного крестьянства. За права рабочего человека, и за его жизнь. Сотни и тысячи наших друзей отдали жизнь за торжество правого дела здесь, в Союзе Советских Социалистических Республик. И в годы гражданской войны, и на фронтах Отечественной войны пятнадцатого — двадцатого годов, и в годы Великой Отечественной.

Буквально каждый метр нашей многострадальной родины был полит кровью её защитников. И в каждом бою, рядом с солдатами и офицерами Армии и Флота, стояли энергетики Ордена.

Так, когда же в головах членов Ордена стала образовываться буржуазная зараза элитарности, приобщённости к высшему классу? Когда энергетики перестали считать себя советскими людьми, для которых есть один закон — Конституция союза ССР?

Орденское чванство, пренебрежение законами, в том числе и уголовными, стали нормой для членов Ордена, как и буржуазное перерожденчество, чванство, и неприкрытый вещизм. Когда из передового отряда Советских граждан, Орден стал сектой для посвящённых?

Признаюсь, мне стоило огромного труда не отказаться от звания архистратига Ордена в тот же день, когда я узнал о существующем положении вещей. Скажите спасибо тем, кто доказал мне, что не могла некровская зараза пожрать весь орден…

Из выступления Архистратига Ордена Красной Звезды Иосифа Виссарионовича Сталина, на 10 (внеочередном) съезде Ордена

Москва

Покушение, да ещё и тройное не могло не произвести шума в обществе, тем более что завет Ленина «Больше открытости для народа» исполнялся неукоснительно. Вышли статьи в газетах, под общим девизом «не простим, не допустим» и конечно в московских гостиных и на кухнях шёпотом рассказывали про какого-то юного мага, буквально испепелившего нападавших на Генерального Секретаря.

Но слухи слухами, а в здании на площади Дзержинского что называется не смыкали глаз, и по ночам окна светились целыми этажами.

Хотя в целом жизнь в Москве почти не изменилась. Всё так же утром люди спешили на работу и на службу, всё так же торопились вечером домой или на культурные мероприятия, и всё так же перемывали слухи на кухнях.

Но для Александра изменения были более заметны. Например, ему перестали выплачивать пенсионные в связи с потерей источника, и рядом вместе с двумя охранниками от Госконтроля, и парой от Комитета, нарисовалась ещё парочка из Ордена. Правда их быстро угнали назад, прислав ещё двоих из Госконтроля. Мужчину и женщину. Зачем вокруг такая толпа, Александру пояснил сам Берия. Как оказалось, среди трёх силовых ведомств разыгралось нешуточное соперничество, и когда кто-то из Госконтроля упрекнул Орден в попытке «стереть» неугодного магистра, а заодно и КГБшников в двойной игре, эти ведомства серьёзно озаботились тем, чтобы на них не списали возможные инциденты с Мечниковым. Вот и подсуетились.