Река встаёт и громоздится,Белея медленно кругом,И лишь у берега дымитсяВода и лезет напролом.К ней по истоптанному спускуИдут, сбегают второпях,И веет стариною русскойОт коромысла на плечах.Виденье призрачной эпохи,Что разве в сердце и жива,И вёдра тихие, как вздохи,Качаются едва-едва…1973,Курагино
Горесть неизреченная
Поэма-цикл
I
Я буду объективен в каждом слове,Пускай былое станет за строкойИ скажет, не боясь ни слёз, ни крови,На призраки обид махнув рукой.Ведь есть же что припомнить год за годом,Была же в этой дружбе Божья весть!Летели строки — дух не перевесть,И город вырастал под небосводом,А деревца на улице твоейВздыхали, и трамваи напоследокЗвенели нам во мгле ночных огней,И дождик был таинственен и редок.Припомнить ли высоких слов полёт,О нет, не разговоры — монологи,И то, что в грозный час произойдёт —Припомнить ли печальные итоги …
II
По улице мы шли и заглянулиВ какой-то двор, не знаю, отчего,Как бы услышав в голубином гулеС грядущим голосом строки родство.Там у стены приземистой и тёмнойЖелтея, деревцо тянулось ввысь,Раскидывая ветки неуёмно,И ты мне вдруг сказал: «Остановись.Взгляни — вот лучшее».И в самом деле,Узнали будто осень мы в лицо,А листья золочёные летели,И медленно дрожало деревцо.«Вот наши судьбы, наши вдохновенья —В глухом дворе, у сумрачной стеныВозносим небесам благодаренья,Но злато строк своих терять должны.Кто подберёт?»И мы ушли. И сноваНас улицы кружили и вели,Но я твоё навек запомнил слово,И хмурый двор, и деревцо вдали.
III
Владиславу Ходасевичу
…Судьба поэта в каждой строчкеИ точность каждой запятой,Парижской ночи мрак пустой,Российские лихие ночки.На пьяных улицах свистки;Пайки, плакаты, приговорыИ тяжесть лиры.Кратки сборыИз ночи страха в ночь тоски.Но взяли мы из рук твоих,Поэт, и злость твою и вздохи,Тяжёлый груз ночной эпохиИ наш взвалил на плечи стих.И сеятель недаром твойПрошёл — зерно, пробив бетоны,Взошло свободною строкой,Хоть и слышны порой в ней стоны.