Горец (1)

- Наша красавица теперь мечом покойного мавра занимается. Говорит, редкая вещь. XII век. От микроскопа не отходит и металлургически бредит. Знаете что, шеф, по-моему, все, кто занимается этим делом, постепенно сходят с ума. Вот и мэр...

- Уймись и оставь свои умозаключения при себе, - одернул его Фрэнк. Расскажи мне лучше, что конкретно сказала Бренда?

- Она сказала, что меч не зарегистрирован ни в одном из каталогов холодного оружия. Говорит, что интересно изготовлен, а дальше ничего понять не могу. Позвоните сами...

- Какая разница! Она все равно пробредит полчаса, а я все равно ничего не пойму, потом только два дня мучиться буду от сознания собственной тупости, - махнул рукой комиссар. - Пусть уж лучше так...

- Фрэнк, - вдруг тихо проговорил Стив, - а может, определим его в нераскрытые? И все?

- Определишь, как же! Определить-то, конечно, можно. Только с мэром ты об этом сам поговоришь. Ладно? И непременно в два часа ночи.

Морран доел "хотдог", сунул руку в карман за платком, бросил в большую корзину стаканчик и тарелку и быстро пошел к машине.

После ссоры с Расселом Бренда не находила себе места. Все, что было связано с ним, казалось ей необычайно странным. Это его появление в баре... Потом вдруг оказалось, что он проходит по делу с какими-то отрезанными головами, и еще много всего. Но самое главное то, что, похоже, он знает о мече, который ее так интересовал.

Причем все, что касалось Рассела Нэша, было окутано туманом тайны. Желая хоть немного рассеять этот туман, Бренда решила выяснить хотя бы то, что могли ей дать архивы. То есть она хотела попробовать разыскать его родственников.

...Бренда вошла в просторный зал центрального архива Нью-Йорка. На доходивших до потолка стеллажах в десять рядов располагались толстые папки со свидетельствами о рождении, собранные здесь с начала века.

Найдя полку под литерой "Н", Бренда взяла одну папку и, пролистав аккуратно подшитые листки, нашла нужную страницу. Свидетельство о рождении было выдано Хилтонским отделением штата Нью-Йорк. В строке "Полного имя" мелким размашистым почерком было выведено:

"Рассел Эдвин Нэш.

Место рождения: город Сиракузы, штат Нью-Йорк.

Год и время рождения: 17 ч. 11 мин. 22 октября 1943 г.

Пол: мужской.

Имя отца: Карон Джон.

Имя матери: Кэлси Нэш.

Рождение засвидетельствовано врачом Вильямсом Б.Килтоном."

Отстегнув интересующую ее страницу, Бренда прошла в конец коридора, где стоял ксерокс, и сняла с листа копию.

К счастью, доктор Килтон все еще жил в пригороде Нью-Йорка и найти его не составило большого труда. Выйдя на пенсию и оставив работу в госпитале, он переехал в Нью-Бритен - такой же, как и Сиракузы, городок, где занимался частной практикой.

Бренда вошла в узкую комнату, стены которой были окрашены в нежный голубой цвет. Все убранство этого кабинета состояло из письменного стола, заваленного бумагами и стоявшего под яркой лампой, на тонком витом шнуре спускающейся с потолка, пары резных стульев и узкой кушетки, застеленной белоснежной простыней. Окна были закрыты тяжелыми жалюзи.

Из боковой двери вышел высокий - некогда, наверное, хорошо сложенный - мужчина, потерявший форму скорее из-за собственной лени, чем от старости. Поправив серый свитер на выдающемся вперед животе, он взял из рук Бренды ксерокопию свидетельства и, пробежав глазами по листу, кивнул.

- Да, да... Фамилия матери Нэш. Я помню этот случай. Очень сложный и трагический.

Он жестом предложил девушке присесть и сам опустился на стул. Поправив очки, сползшие на нос, и щурясь, он заглянул в глаза Бренде.

- Я боюсь, что не смогу быть вам полезен, - со вздохом произнес врач. - Ну да ладно. Спрашивайте. Какие вам нужны сведения?

- Мне нужно все, что вы знаете о нем и о его матери, - Бренда кокетливо улыбнулась.

- К сожалению, не так много. У нее были какие-то неприятности во время беременности. Точнее я ничего сказать не могу. Знаю только, что к нам она поступила в очень плохом состоянии. Ее привезли и сразу же отправили в операционную. У нас записаны только те сведения, которые удалось у нее получить перед родами на операционном столе.

- А в чем дело?

- Дело в том, что она умерла при родах.

- Его мать? - удивилась Бренда.

- Да.

- А другие родственники?

- О них ничего не известно.

- А вообще, как его считали - законным ребенком или нет?

- Нет, - Килтон покачал головой. - Скорее всего, он был незаконнорожденным. За ними никто не приехал, и их пришлось хоронить за счет клиники.

- Но почему "их"?

- Как почему? Потому, что ребенок умер через полторы минуты после смерти матери. Честно говоря, я не очень понимаю, почему вас так сильно интересует это дело. Оно, право, не стоит того. Все было чисто. Это я могу вам сказать как врач. А если... Если бы, скажем, там было что-то не так, то за давностью лет... Вы меня понимаете?

- О, конечно, мне просто нужны были именно эти сведения. Спасибо большое, доктор Килтон. До свидания.

В пятом часу утра людей в управлении почти не было. Уставшие парни возвращались с ночного дежурства, лениво расхаживая по коридорам в ожидании пересменки.