Горец (4)

Девочки. Девушки. Мальчики. Подростки, почти юноши. Русые, белоголовые, рыжие...

Все они были не по возрасту тихи и сосредоточены. Но не от страха, не от забитости было в них это - от осознания важности минуты.

Как разместились все в этом доме незамеченными? Впрочем, кажется, не один дом скрыт за живой изгородью. Много построек во дворе...

Школа.

Да, школа. Но того, чему учат в ней, - не узнать больше ни в одной из школ Лоуленда. И не только Лоуленда...

Впрочем, хорошо, что не знают об этом. Если узнают - не спасет здесь никого от огня даже самая хитрая изгородь...

Этого Конан не сказал вслух. Но Катрин Мак-Коннехи - поняла.

- Да, все эти дети в свое время были обречены на костер. Но не я поставила их на этот Путь...

Ни один из учеников не дрогнул при слове "костер". И Катрин продолжала:

- Я лишь помогаю продвинуться им по Пути как можно дальше - поскольку это в моих слабых силах. Как знать... Быть может, чем дальше пройдут они, чем больше тайн им откроется, - тем труднее будет огню сожрать их плоть?

Говорили в старину: тепло очага и пекло свирепого пожара - едины есть...

32

Ученики сели кругом прямо на полу: скамеек на всех не хватило бы. А в центре круга встала та, которая была их Учителем.

И запела Катрин - странным голосом, мерно раскачиваясь, прикрыв глаза.

И все ученики подхватили напев, сразу и безошибочно попадая в такт.

Много языков узнал Конан Мак-Лауд в своей необычной жизни. Да ведь и было время их учить. Но язык, на котором звучала песня - неизвестен был ему.

Хотя - как сказать... Заснеженная равнина. Страж Границ, производящий перекличку...

Блеск солнца на Жезле Запрета...

Треххвостые боевые цепы, увенчанные шипастыми шарами... Мечи с эфесом из человеческих костей, разрубающие волос на воде...

Это был язык планеты Зайст.

И исчезло все, словно растворяясь в межзвездном тумане.

А потом сквозь этот туман проступило чье-то лицо.

Черные волосы, ниспадающие до плеч, налитые алой кровью губы, налитые кровью белки глаз. И - кованная из черного металла медвежья голова шлема распахнула острозубую пасть.

Такого невозможно забыть - даже если видел его лишь несколько раз в жизни. И в промежутках между этими встречами пролегли когда десятилетия, а когда и века.

Века и миры...

- Умри, враг мой! - произнес Черный Воин вместо приветствия.

- Умри и ты, мой враг!

- Зачем ты звал меня?

- Кто сказал, будто я звал тебя?

- Да, верно. Ты рассчитывал поговорить со своим Учителем или своей бабой, "единой в трех лицах...". Что ж, считай, что я явился незваным!

На лице Конана не дрогнул ни один мускул. Голос его тоже был бесстрастен.

- Именно так я и считаю. Поэтому - уходи!

- Может быть, все-таки договоримся - коль скоро уж мы встретились так, что ни один не может достать другого оружием? Много есть такого, о чем могли бы договориться мы...

- У нас один разговор может быть - на мечах. Уходи!

- Ты даже не хочешь узнать, что я могу предложить тебе?

- Я уже знаю. Уходи!

Голос Конана по-прежнему был бесстрастен. А вот Черный Воин сдержать себя не сумел.

Он злобно ощерился:

- А почему ты думаешь, что я уйду по твоему приказу, мальчишка?

- Я не думаю. Я знаю. Уходи!

- Зна-а-ешь, - протянул Крагер с издевкой. - А знаешь ли ты, с какой легкостью я овладел умами этих смертных, хотя они изо всех сил пытались воспротивиться этому? Знаешь ли ты, какую сеть я раскинул на...

Он вдруг осекся.

- Впрочем, это еще предстоит тебе узнать. Всему свое время, щенок!

Теперь Конан ничего не ответил ему. Даже не повторил: "Уходи!"

Все уже сказано - и прошло время разговоров!

Конан даже не обнажил меча - меч словно сам скакнул ему в руку. И прорезал клинок катаны клубящийся над кругом туман, серебристо блеснув сквозь ставшую вдруг полупрозрачной фигуру Черного Воина.

Словно серебряная пуля, пробивающая тело вампира...

Видение заколыхалось зыбким маревом. И исчезло, растворяясь, как растворяется настоящий туман под лучами солнца...

И сама Катрин, и дети, сбившись в кучу, робко смотрели на Конана. Не было сейчас между ними различий на уровне "Учитель - ученики".

Конан не спеша вкладывал катану в ножны.

- Нельзя играть с Силой, прежде чем сами наберете достаточно сил, сказал он, обращаясь ко всем сразу. - Вы все-таки еще не набрались их. Хотя, наверное, сможете набрать. Особенно, если я помогу.

- Ты поможешь? - спросила Катрин неожиданно хрупким, словно тончайшее стекло, голосом.

- Если вернусь живым - помогу.

- Ты вернешься? - тем же голосом спросила Катрин.

Конан не ответил. Что он мог ей сказать? Ей - и все им...

Он уходил.

Перешагнув порог, он уходил в уже сгущающиеся сумерки. Уходил так, как уходят навсегда. Или так, как уходят, чтобы вернуться.

Кто знает?

Он уходил, и в ушах его звучали слова, которыми провожала его Катрин. Встав в дверном проеме, она кричала ему вслед:

- Возвращайся! Сделай все, чтобы вернуться в этот дом! Знай, что ты нужен ему! И всем нам - ты тоже нужен! А главное - ты нужен МНЕ!..

Говорили в старину: не верьте, когда говорят - "нет в мире зла, ибо все зло состоит в отсутствии добра". Есть зло - и Зло. Когда уходит свет, - приходит тень...

33