Горец. Чужие. Чернокнижник

Толпа возмущенно зашумела. Гуго, будто не услыхав слов Ангуса, еще несколько раз ударил Конора. Ангус бросился на Гуго, оттолкнул его от Конора и прикрыл избиваемого собой. На мгновение готовая растерзать отверженного масса отступила.

— Остановитесь, люди! — закричал Ангус. — Остановитесь! Он же вырос среди нас, в нашей деревне! Он жил здесь, на берегу этого озера! Мы не можем убить его! Мы должны изгнать, но не убивать его!

Лора отчаянно завизжала:

— Нет! Сжечь его!

Она бросилась на Конора и вцепилась ему в волосы. Еще один смельчак, выскочивший из толпы, ударил Конора головой в лицо. Тот застонал от боли. Ангусу едва удалось защитить Конора. Он снова закрыл его своей спиной. Толпа стала угрожающе надвигаться на Ангуса. Он повернулся к Конору и спросил:

— Ты сможешь идти?

Конор с благодарностью взглянул на Ангуса и прошептал:

— Я дойду до края земли.

Ангус кивнул.

— Иди, Конор. Господь спасет тебя.

Это был поступок настоящего воина. Конор, глотая слезы, направился к холмам. Оглянувшись, он сказал:

— Я никогда не забуду твоей щедрости, Ангус…

Конор поднимался всё выше и выше в горы. Руки и шея его были по-прежнему скованы ярмом, но это уже не страшило его. Деревня осталась далеко внизу. Он был изгнан, но не сожжен на костре или затоптан в грязь…

Луна много раз сменила солнце, прежде чем Конор Мак-Левуд добрался до одинокой каменной башни в стороне от большой деревни, располагавшейся неподалеку от моря. Здесь жила девушка по имени Хезер. Она дала приют путнику с черными глазами…

Горец медленно шел по Бостон-авеню. Город уже начинал жить утренней жизнью. По улицам сновали автомобили, развозившие молоко и свежие булки, но прохожих еще не было. Пачки газет лежали у еще закрытых газетных ларьков.

Горец открыл ключом высокую дубовую дверь старомодного двухэтажного строения, которое одновременно было его домом и рабочим местом. На первом этаже дома располагался антикварный магазин, владельцем которого он был. Весь второй этаж занимала его квартира — огромный холл, просторная спальня и комната, которую можно было бы назвать «комнатой воспоминаний». Здесь всё напоминало о том, что было с Горцем раньше. Начиная с тех прекрасных и далеких дней в одинокой каменной башне, вместе с Хезер, его первой настоящей любовью…

Горец поднялся в свою квартиру, и устало сбросил плащ. Достав из холодильника бутылку «Драй Сэк» — сухого английского хереса, он взял стакан и направился в свою комнату. Это было просторное помещение, отделенное от холла массивной дверью. На стенах, овалом замыкавшихся у двери в комнату, висели шотландские пледы и килты, береты-килмарноки и волынки, короткие мечи горцев и тонкие французские шпаги, бархатный камзол и бриллиантовые безделушки, которые могли свести с ума не одну принцессу. Со стороны всё это напоминало странную смесь исторического музея и коллекции драгоценностей. Здесь же, на многочисленных полках, стояли книги — древние и современные. Любой ученый, попав сюда, мог умереть от зависти…

Горец сел на круглый диван с мраморным основанием и стал отпивать херес из стакана, предварительно нагрев его в руках. Он снова вернулся к Хезер…

…В тот день Конор долго работал в маленькой кузнице рядом с башней. Они жили здесь с Хезер уже почти пять лет. Конор оказался хорошим мастером. Он и сам не подозревал в себе таких талантов. Несмотря на то, что они жили в стороне от деревни, на холмах, многие из долины приходили сюда с заказами. Конор прекрасно делал замки, скобы, навесы, подковывал лошадей…

Хезер любила его без памяти. Он был готов ради неё на все. Они были счастливой парой, хотя пока у них не было детей. Конор работал, Хезер — прекрасная девушка с золотистыми волосами — готовила ему пищу и заботилась о нем. Из домашнего хозяйства у них были две лошади, пес по имени Сэл и стадо гусей…

Хезер вышла из дома, держа в руках бутыль с густой темной жидкостью и большую глиняную тарелку, на которой лежали нарезанное мясо и вареные яйца. Потрепав по уху Сэла, она подошла к Конору, который ковал подкову, и с улыбкой сказала:

— Конор, я принесла тебе поесть. Мясо и эль. Будешь?

Он бросил подкову в бадью с водой и отложил молоток.

— Поем, но позже.

Конор привлек к себе девушку и крепко обнял ее. После продолжительного поцелуя он сказал:

— Я только умоюсь.

Конор подошел к бочке, полной дождевой воды, и сунул туда голову.

— Ух!

Холодная вода взбодрила его. Он тряхнул мокрыми волосами, забрызгав Хезер, которая весело взвизгнула.

— Пойдем! — он потащил девушку вверх по холму.

Конор удовлетворенно откинулся в сторону, поцеловал Хезер с такой нежностью, на которую способен только по-настоящему влюбленный мужчина. Она легла ему на грудь, ласково теребя ухо.

— Если хочешь, я буду твоей вечно, — прошептала она. — Ты — мой повелитель.

— Конечно, — засмеялся он.

Они снова стали целоваться. В этот момент громкий топот лошадиных копыт нарушил их спокойствие. Конор открыл глаза и вздрогнул. Над влюбленной парой пролетела белая лошадь.

— Эгей! — закричал сидевший на ней всадник.