Горец. Чужие. Чернокнижник

Встретились Мак-Левуд и Рамирес уже на суде, через пять дней. Под конвоем обоих ввели в амфитеатр Главной правовой палаты. За столом, покрытым черным бархатом, восседал известный каждому жителю Зайста своей жестокостью Верховный судья Ренфул. Ренфул, мелкий обрюзгший брюнет, с трудом таскал свои 115 рудей жира по бесконечным заседаниям, раздавая направо и налево смертные приговоры. Пятерых его помощников ни Рамирес, ни Мак-Левуд раньше не видели.

Подсудимых заставили натянуть на себя «кафтаны позора», и заседание правовой палаты началось. Обычно тусклый взгляд Ренфула на этот раз выражал настороженное внимание. Высказанные вчера вечером пожелания Катано Верховный судья выслушал со всем возможным почтением, но так и не понял, что от него требуется. Очевидно было одно: стандартная смертная казнь генерала не устроит. Опасаясь возможных юридических заминок, Ренфул гнал процедуру суда с курьерской скоростью, осторожно обходя возникающие сложные ситуации.

Лишь однажды пауза затянулась. Ренто, вызванный в качестве свидетеля обвинения, в запале рассказа о том, сколько солдат накрошил мечом горец, пока он, Ренто, не сразился с грозным великаном и не отрубил ему голову, стал требовать смертной казни для Конора. Из показаний предыдущих свидетелей следовало, что Мак-Левуда оглушил близкий разрыв снаряда, и поединка вроде бы не было. Ренфул попытался уточнить, откуда на плечах Мак-Левуда вновь появилась голова. Ренто не давал сбить себя с толку: «Наверное, опять выросла».

Судья не мог игнорировать слова любимца диктатора, потребовавшего смертной казни для Горца. В тяжелом раздумьи Ренфул уставился на обычно затемненную пустую ложу по центру второго яруса амфитеатра и вдруг решительно произнес:

— Суд удаляется на совещание. Всем встать!

Совещались заседатели довольно долго, только через два часа они вновь появились в зале для объявления приговора. Подсудимых поставили на площадку Разрешения судьбы и предложили оправдаться. Мак-Левуд и Рамирес отказались от последнего слова.

Один из заседателей вскочил с места и прокричал:

— Всем встать и слушать приговор Верховной палаты стоя!

Ренфул неспешно поднялся и зачитал решение суда:

— Вожди повстанцев! Вы признаны виновными в измене. Вас отошлют с планеты Зайст. Вы будете сосланы на планету Земля, где вы будете бессмертны в течение пятисот лет и сможете умереть только при отделении головы от тела. Только когда один из вас умрет, второй сможет получить награду. У него появится выбор: он сможет вернуться на Зайст или остаться стареть среди землян. Приговор окончателен и будет приведен в исполнение немедленно.

Ренфул захлопнул папку, развернулся через левое плечо и бодренько затопал к выходу. Вслед ему почтительно бросились члены судебного заседания, стараясь забежать вперед пыхтящего коротышки и открыть «великому и несгибаемому» двери. На осужденных никто не обращал внимания, и Мак-Левуд наклонился к Рамиресу, прошептал:

— Стало быть, мы там будем вместе?

— Не всё так просто, но достаточно тебе будет позвать меня — и я появлюсь.

Дальнейшему разговору помешала стража. С площадки Разрешения судьбы повстанцев повели на департатор, предусмотрительно размещенный буквально в ста метрах от зала заседаний правовой палаты. Кроме троих охранников, стоявших вокруг осужденных во время суда, Мак-Левуда с Рамиресом сопровождали еще главный энергетик планеты Зуль и доверенные исполнители господина Катано Хурдо и Ордо.

Обычная система департатора была рассчитана на выброс осужденного в открытый космос. Она требовала достаточно сложной регулировки, ведь предстояло не просто забросить повстанцев в вакуум, а живыми доставить их на Землю. Зуль, бездарный инженер, но талантливый царедворец, не мог упустить случая лично проследить за правильностью отладки системы. Он деятельно рысил по площадке от одной группы наладчиков к другой, отдавая приказы и отчаянно жестикулируя.

О его бурной деятельности Катано наверняка получил доклад, и миловал бог Зуля. Рабочие проигнорировали нелепые указания главного энергетика, и лишь благодаря этому Мак-Левуд и Рамирес, молниями прорезав космическое пространство, через мгновение оказались на Земле. Это было пятьсот долгих лет назад. Опустившись на незнакомую планету, они с удивлением рассматривали яркую зелень блестевшей в утренних лучах Солнца полянки посреди бесконечного леса. В этот момент Мак-Левуда кто-то тронул за плечо.

* * *

Почувствовав, что кто-то тронул его за плечо, Мак-Левуд открыл глаза. Полусвет, пустая сцена… Мозг сбросил паутину воспоминаний, Горец мгновенно оценил ситуацию. Опера закончилась, огни рампы погасли. Зрители разошлись, наверняка забросав Стрекли Льюис букетами, не раз вызвав её на бис. От криков «браво» и оваций лопались барабанные перепонки — а он в это время, наверно, видел последний бой свободных граждан Зайста.

Не оглядываясь, Конор понял, кто его трогает за плечо: верный Чарли, не дождавшись профессора у машины, зашел за ним в ложу. Действительно, прозвучал голос старого гримера: глуховатый баритон с всегда громкими окончаниями слов.