Горец

— Ты делаешь для меня комплект украшений в единственном экземпляре.

— Однако запросы у вас, женушка, с бюджетом небольшого государства.

— Ценю и люблю себя.

— В этом не сомневался.

— Так что? Спорим? — разворачиваюсь, выставляя руку вперед. Давид берет мою ладонь, легонько ее сжимает, тянет на себя.

— Очень надеюсь, что выиграю все же я, — тихо произносит, прежде чем накрывает мой рот в жадном поцелуе. До этого на все «Горько» только чмокал, лишь бы отстали.

Кто выиграл?

Утром я просыпаюсь с улыбкой на губах.

Да, заснула. Муж высвободил меня из плена белоснежного шелка, атласа, кружева и стразов. Он же помог мне разобрать прическу, вытащив кучу невидимок, бубня по поводу того, как можно было их столько зафигачить в волосы. Потом мы целовались, и все шло к тому, что именно Давиду придется выполнять условия спора. Первая в душ залезла я, потом муж. Пожалела, что не вместе. И настроившись дождаться продолжения ночи, удобно устроилась на подушках. Мне казалось, что я часто моргала, прогоняя дремоту, но в какой-то момент просто вырубилась. Даже не почувствовала, как меня сгребли в охапку, прижали к груди и нежно поцеловали в висок.

Сегодня планирую потратить день на поиски идеального нижнего белья. Проигрывать тоже интересно.



30

*** Давид

— Долго ты будешь тут стоять без дела? — недовольно ворчит бабушка за спиной, а я наблюдаю за Аленой с Хадей. Они улыбаются друг другу, Алена что-то рассказывает, эмоционально жестикулирует, дочь слушает. Внимательно слушает, и мне кажется, что ей хочется ответить, добавить свои мысли, но прикусывает губу и молчит.

— Алена сияет, а ты угрюм, поссорились? — устремляет на меня пытливый взгляд, становясь рядом.

— Нет. Все еще отхожу от «европейской» свадьбы, — иронизирую, вспоминая этот суматошный день и финал. Алена должна мне ночь. И эта мысль греет изнутри, будоражит кровь. Зная свою жену, она сумеет удивить.

— Доволен? — врывает в мои нескромные мысли голос бабули. — Чисто мое мнение, в этот раз мне по вкусу, по поводу Миланы я тебе еще перед вашей свадьбой говорила.

— Милану мне выбрал отец, сам бы не женился, — отворачиваюсь от Алены с Хадей, пусть веселятся во дворе на качелях.

— А ты просто согласился и слова не сказал.

— У меня на тот момент были другие цели, семья не входила в тройку первых пунктов.

— В итоге…

— В итоге, что вышло, то вышло.

— Я тебя предупреждала. Семьи на расстоянии не бывает, так что бери в свои горы Алену и впредь никогда свободное время не проводи без жены.

— Я планировал один на три дня. Тем более ты же знаешь, что дорога туда не ахти какая и долгая.

— Вот и езжайте на недельку. Поживете без телефонов, пообщаетесь друг с другом, глядишь порадуете старуху еще правнучкой или правнуком.

— Бабушка! — возмущаюсь, хмуря брови. О детях мы не говорили. И будут ли они — тоже не ясно. Брак хоть не фиктивный, но насколько мы совместимы — время покажет, не хотелось в случае развода вновь травмировать ребенка. Оглядываюсь через плечо, Хадя с Аленой теперь копошатся в песочнице. И вот ко мне скажет, что моя жена взрослая девушка? Да у нее в голове еще детство не выветрилось.

— Чего ты возмущаешься? Я прекрасно понимаю, чем вы занимаетесь ночью.

— Спим мы, просто спим. Особенно здесь, когда кое-кто вечно ходит туда-сюда мимо двери, — усмехаюсь, бабушка не смущается, она делает вид, что я не о ней говорю.

— Хадя к ней прикипела. Может все же заберешь дочь с собой?

— С какой стати? Кто ею будет заниматься? Я работаю, Алена учится, а тут есть вы и какая-никакая, но мать.

— Ах да, Мурадовы к ним приходили, — ждет реакции, а мне ровно. Перескакивать с темы на тему, это такая тактика, потом вновь вернется к первой теме.

— И что?

— Свататься приходили. К Милане.

— Я рад за них, давно пора. Чего так долго тянули? — не успеваю сдержать свою злую иронию, бабушка хмыкает.

— Так ж думали, что ты вернешься к жене.

— Серьезно? — смеюсь, качая головой. — Я же еще при разводе сказал, что ничего против них не имею.

— Давид, а ты с Аленой по поводу Миланы разговаривал? Рассказал?

— Нет. Зачем? — пожимаю плечами, вновь оглядываясь в сторону детской площадки во дворе. Алена теперь что-то показывает Хаде в телефоне.

— Неправильно все это.

— Разберемся и без твоего мнения.

— И все же Хаде нужна полноценная семья. Глядишь и заговорит, — я поджимаю губы, встречаясь глазами с бабулей, молчу. О том, чтобы дочь заговорила, мечтаю давно. Хочу вновь услышать ее звонкое «папа», ведь я все еще помню, как это звучало, как меня пробирало до мурашек. Теперь остается только вспоминать и надеяться, что однажды вновь услышу.

— Если бы все только от этого зависело.

— Возможно ей нужна уверенность, что все будет стабильно.

— А кто может гарантировать, что у меня с Аленой стабильно? Мы с ней как два противоположных полюса.

— Девочка тебя любит, — мимоходом замечает бабушка, я незаметно вздрагиваю. Это моя тайна, ни с кем не делился.

— С чего это ты вдруг взяла?