Гори

Город всегда плохо обращался с Дарлин Дьюхерст – все его жители, кто скрытно, а кто и явно; Сара слишком хорошо это знала – по себе. Лицо Дарлин было скоро на выражения гнева, боли, силы, юмора, принятия, страха, стойкости… Но только не подозрительности.

Подозрения разъедают, всегда говорила она. Они растут внутри и со временем отнимают все, что ты любишь. Что же такое случилось в этой вселенной, что сделало мать подозрительной?

Смерть мужа и дочери вполне годится.

– Свиньям ты нравишься, – продолжала мать. – У тебя где-то при себе еда?

– Нет, мэм. Думаю, они меня просто узнали.

– Я не стану терпеть подобную жестокость, – Дарлин яростно затрясла головой.

Сара подняла руки вверх – сдаюсь!

– Я не хотела быть жестокой. Мне вообще-то тоже тяжело – видеть тебя вот так, здесь, – тут у нее опять полились слезы. – В моем мире прошло всего два года.

– В твоем мире?

Сара пожала плечами:

– Так они говорят. В мире, который совсем рядом с этим. Почти такой же, но не совсем. И мы… как-то так взяли и перепрыгнули.

– Мы? Ты и те двое?

– Да, мэм.

– А сейчас они где? – огляделась она.

Хороший вопрос! Сара так целеустремленно убежала с дороги, что даже не оглянулась – проверить, следует ли кто за ней. Нет, она вообще-то понимала, что если хочет вернуться домой, они ей оба понадобятся… но сейчас – вот именно сейчас оказаться от парней на некотором расстоянии казалось весьма неплохой идеей.

А как еще прикажете девушке собраться с мыслями?

– А, – сказала мама, – ну, вот и они, легки на помине.

Оба нерешительно мялись в конце подъездной дорожки.

Малкольм выглядел сконфуженным и печальным. Казимир – все еще в чем мать родила – буравил ее взглядом, но ближе ни один не подходил.

– Вот там и стойте! – крикнула им Сара и повернулась к матери: – Я могу с тобой поговорить?

– Я сказала, нет…

– Моих свиней отравили. – Сара снова подставила ладонь любопытным пятачкам. – Там, в другом мире. Что бы и где бы он ни был. Мэйми, Бесс и Элеонора. Папа их отравил. Потому что… ох, в общем, это долгая история, но, думаю, он знал, что это неправильно.

– Твой отец про много вещей знал, что это неправильно, – сказала устало мать и тут же поправилась: – Не твой отец.

– Я так понимаю, драконов у вас тут тоже нет?

– Не пори чуши. Они есть только в сказках белых. У черных есть дела поважнее, чем выдумывать всяких драконов.

– Типа того огромного, красного, что ты видела? Он пролетел мимо тебя всего каких-то десять минут назад.

– Я не знаю, что я видела, – мать прикусила нижнюю губу.

– Ты видела дракона, – объяснила Сара.

– Говорю тебе, я не знаю, что это было такое, – сдвинула брови Дарлин. – Но я правда что-то видела.

– Он опасный.

– Из сказанного тобой это, пожалуй, первое, во что я готова поверить, мисси.

Сердце у Сары в груди так и подпрыгнуло. Слишком давно она не слыхала, чтобы мать ее так звала. И какая разница, что слово вырвалось, только когда Сара, по ее мнению, начала наглеть. Девочку словно в грудь ударило, прямым попаданием. Глаза опять налились до краев слезами.

При виде этого мать невольно вздохнула.

– Ты и правда очень похожа на нее.

– Я – не она, – быстро ответила Сара. – Но я – почти она. – Теперь слезы полились уже по-настоящему. – Я так по тебе скучала.

Лицо Дарлин Дьюхерст сохраняло суровость… но она и сама вытерла лишние слезы – большим пальцем.

– Это неправильно. Что бы это ни было – оно неправильно, – она наклонила голову и впилась в Сару взглядом. – Это что на тебе, кровь?

– Это… Ну, вот и как, спрашивается, объяснять? Там был мальчик… А у них пистолеты… Потом я увидела папу. – Произнести это было почти невозможно, но она как-то себя заставила. – Женщина застрелила его. Прямо вон там, на дороге. Потом я очутилась здесь. А тут – ты. И я не знаю, как вернуться домой… если вообще смогу.

Ее мама снова вздохнула.

– Так, слушай, девочка, понятия не имею, кто ты та…

Она замолчала.

Снаружи фырчал грузовик.

Он как раз огибал поворот. Малкольм и Казимир (которые, на удивление, стояли там, где Сара им велела) посторонились – и тут она узнала машину. За рулем сидел Хисао Инагава. Он проводил диким взглядом парней на обочине (один одетый, один голый) – после чего глаза у него сделались настолько большие, что Сара их разглядела даже через ветровое стекло. Он таращился на нее, когда выходил, а потом с трудом перевел глаза на Сарину маму.

– Дарлин, с тобой все в порядке?

– Я как раз сейчас веду переговоры на этот счет, Хисао, – ответила она. – Но мне вроде бы ничто не угрожает, если ты об этом.

– Сара?

Она так пожирала глазами мистера Инагаву, что даже не сразу поняла: следом за отцом из грузовика выбрался Джейсон.

Неокровавленный. Незастреленный.

И он определенно не лежал (мертвый… она никак не могла заставить себя произнести это слово, даже мысленно, но все равно знала: да, мертвый) у нее на коленях.

– Слава богу, – прошептала она, пока сердце пыталось выпрыгнуть куда-то наверх.

Она кинулась вперед, подбежала, обвила руками, сжала со всех сил. Это был он, он, он – до последней косточки худющих плеч.

– Это не Сара, – сообщила Дарлин. – Похожа на нее, но не она.