Гори

Другой он начал пятиться, занеся на всякий случай кулак с ключами. Угроза была такая слабая, такая… мягкая, что Малкольму даже стало на секунду весело – но в лице у его отражения не было ничего веселого. Он пятился и пятился, а потом развернулся и решительно затопал от Малкольма прочь.

– На свете есть мальчик, который мог бы тебя полюбить, – бросил ему в спину Малкольм. – И которого, возможно, полюбишь ты.

Другой Малкольм встал как вкопанный. Но не обернулся.

– Его зовут Нельсон. И, думаю, ему нужна твоя помощь.

– Вы только представьте себе, – сказал агент Дернович. – Мир, в котором есть драконы. Летают себе кругом, что твои птицы. Разумеется, мы выстроили целый сценарий на тот случай, если кто-то из них вдруг сумеет пересечь границу между вселенными.

– Только один сценарий? – уточнила Дарлин.

Агент Дернович слегка сконфузился.

– Ну, на самом деле их было девяносто четыре. Вторжение живого огнедышащего дракона – еще не самый страшный вариант.

– О боже, – Дарлин была вынуждена сесть.

– О’кей, – сказал агент Дернович, – обмен так обмен. Ваша очередь.

Сара и Казимир переглянулись.

– Ты или я? – спросил он.

– Давай ты, – сказала Сара. – И ты знаешь, с чего начать.

Казимир испустил тяжкий вздох.

– Отлично. Мы оба пришли из одной из этих ваших других вселенных. Той, в которой я – дракон.

В комнате повисла тишина. Даже малышка оторвалась от своей книги и удивленно уставилась на него.

– Ты не очень похож на дракона, – заметил агент Дернович.

– Я был им. Вид, известный в нашем мире как русский голубой. Мельче, чем красный – это тот, что уничтожил ваш город, – но вполне способный сделать то же самое, если бы захотел. Чего я никогда бы делать не стал, – поспешил добавить он, видя их перепуганные лица. – Как не стал бы и никакой другой дракон в моем мире. Наши расы веками жили в мире… хотя временами и довольно напряженном.

– Ты – дракон? – переспросила Дарлин, очевидным образом ему не веря.

– В овечьей шкуре, – пробормотал Дернович.

– Примерно так, – согласился Казимир. – Я изменил облик, когда пришел в этот мир, – невольно. Можете себе представить мое удивление.

– Так ты – тот, кого Келби называет подростком-убийцей? – осторожно спросил Дернович.

– Нет, – вмешалась Сара. – Это другой человек, и о нем вам беспокоиться не надо.

– Прошу прощения…

– Казимир сказал правду, – продолжала она. – Я знала… знаю его в виде дракона. Мой отец нанял его работать у нас на ферме. Он спас мою жизнь – от нашей, местной версии шерифа Келби.

– В нашем мире он был всего лишь помощником шерифа, – сказал Казимир. – У некоторых вселенных хватает ума не допускать его продвижения по службе.

– Был? – уточнил агент Дернович.

– Я его съел, – не чинясь, сознался Казимир. – После того как он чуть не убил вот эту молодую женщину и японского мальчика вдобавок.

Повисла еще одна выразительная пауза.

– Но мы, кажется, отдалились от темы, – продолжал Казимир. – Теперь самое время рассказать вам о нашей богине.

– Этот мир – не единственный, – сказал Малкольм. – Я пришел из другого. И я там совершил ужасную ошибку.

Теперь другой Малкольм опять смотрел на него – но осторожно, словно готов был в любую секунду пуститься в бегство.

– Нельсон помог мне, – у Малкольма перехватило горло. – Он был со мной так нежен… Я все еще помню, как он пах. Помню его на ощупь…

Другой Малкольм в испуге вытаращил глаза.

– Так нельзя говорить. Здесь нельзя говорить как педик…

– Но это было, – твердо возразил Малкольм. – И в то короткое время, что мы провели вместе… я думаю, я его любил. А потом подверг ужасной опасности.

– Какой?

Малкольм проглотил ком в горле и посмотрел своему отражению прямо в глаза.

– Я должен сам с этим разобраться. Но здесь, в вашем мире, Нельсон тоже может сейчас быть в опасности. И ее источник – его собственная семья. Они выгонят его из дома, когда узнают, кто он такой.

– И моя семья тоже. И любая другая. Большинство…

Малкольм нахмурился.

– Но не там, откуда я пришел. Хотя бы отчасти. Мир изменился и будет меняться дальше. Здесь будет так же.

– Это все просто слова.

– Может, и да. Но Нельсон – реален. И он может тебя полюбить. Но что бы ни случилось, он заслуживает лучшего, чем лишиться дома и оказаться совершенно одному.

– Так почему ты к нему не отправишься?

– Потому что мне еще моего собственного Нельсона спасать.

– О вашей – ком? – не поверил своим ушам агент Дернович.

– О нашей богине, – терпеливо повторил Казимир и замолчал, явно колеблясь. – Эту часть предания запрещено рассказывать людям. Даже больше, чем просто запрещено. Табу настолько сурово, что его почти физически тяжело нарушить.

Он закрыл глаза, с трудом вздохнул.

– Она создала нас. В незапамятные времена. Она привела нас в наш собственный мир и, вероятно, во много других. Но не в этот, – он посмотрел на агента Дерновича в упор. – Пока.

– О господи, – с лица у того разом пропала улыбка, а с нею и всякая непринужденность.

– Это очень старая история, – продолжал Казимир. – Старейшая из всех. Которую даже большинство нашего племени считает мифом – и я тоже считал, почти всю мою недолгую жизнь.

– А сколько тебе лет? – вмешалась Сара.