Гори, гори ясно

Огнегривый помог, ему ограничитель в виде зрительной доступности был по боку.

Небо над оврагом полностью заволокло дымом, с бешеным треском сошлись два ярых вала. Столкнулись, стакнулись, сдавили один другого. Я держал багрово-рыжую стену, правил ее, крепил изо всех сил.

Кто пересилит, тот и останется с победой. Дам слабину, отступлю, и пламя, слепая ярость, разольется по округе. Смогу ли я после такого держать в узде свою огневую суть? Едва ли...

Время, кажется, замерло. Сколько длилось наше стояние у безымянного шрама в земле: секунды, минуты, часы? Без понятия, хотя куда вероятнее первый вариант.

В какой-то миг чужое пламя поникло, схлынуло к древесным корням. И, услыхав наконец-то мой приказ, заглохло, разошлось черными дымками.

Обратный путь я проделал неспешным шагом. Выложился, выдохся. Поле шелестело и пело, а лес Евсея встретил стрекотом и беличьими любопытными мордахами. Грызуны без всякого стеснения скакали по деревьям передо мной, красовались.

— Евсей, дело сделано.

Лесовик встретил меня на той же полянке с куда большей теплотой, чем часом раньше. Это я с часами сверился, мое ощущение времени субъективно, тогда как отцовские часы не врут.

Грибов и ягод для меня собрали на несколько заходов, не иначе. Или на один, но с выделением грузового транспортного... да хоть бы и кабана.

— Я думал о твоих словах, думал, — высказал лесовик. — Пристыдил ты меня, дряхлого пня, пристыдил. Клад мы тормошить не станем, пакостный он. Я травок собрал, да не абы каких. Отборных! Тебе не сгодятся, так выменяешь чего дельного на них, ага-ага.

Стоило бы расспросить о содержимом берестяного туеска с травами, что вошло в состав «гербария», для чего применимо... Но я таким уставшим себя давно не ощущал, потому сказал: «Спасибо, Евсей, выделишь сопровождение для доставки?» — и подхватил туес под мышку, в левую руку взял самую объемную корзину.

И побрел домой. Один. Но все, что собрали для меня, а в руки не влезло, обнаружилось возле старой яблони.

Последний доброхот современности дотопал до дома, свалил на домашних кучу продуктов и бессовестно задрых.

Несколько позже меня разозлит поступок другого лесовика, и я в сердцах выскажу, что ежели «ой» — на меня он и его соседи могут не рассчитывать. Тушить, случись где пожар, будут сами.

Лесной хозяин выпятит грудь и гордыню, осмеет меня. Он скажет, цитирую дословно: «Ты забыл, головёшка злобная, где живешь? Дык напомню! Там, где седмица без дождичка — невидаль. Как пыхнет, так и стухнет, верно тебе говорю. Выстоят дерева без всяких, как все годины прежние обходились».

В следующем августе Ленобласть, а затем и Петербург накроет серым дымом с горящих торфянников. Вонять будет...

И я не помогу, потому как слово сказано. Ответ получен.

А не стоит портить отношения с огневиком, соратником тучеводца. Псковщина же никаких таких трудностей не ощутит, и в сторону Журавлева конца ветрами огонь и дым не занесет. Отчего так? Очевидно же: Евсей, хоть и себе на уме, но с пониманием.

А вкус белых грибочков, отобранных для меня лешим, как в жареном, так и в маринованном виде, окажется просто незабываемым.

Пара слов не по тексту: обычно я не балуюсь картинками, но тут не смогла удержаться. Первое фото сделано моим дражайшим в совместную прогулку, а второе найдено на просторах интернета, к сожалению, без указания авторства. Надеюсь, визуальное дополнение не повредило.

Прода 07.08.2022

Когда я проспался, уже было утро нового дня.

— Выпей, — сходу предложила мне чашку с питьем Бартош.

На чай не было похоже, как видом и запахом, так и вкусом.

— Что это? — проявил любопытство.

Напиток горчил, вязал язык.

— Укрепляющее, — ответила девушка. — Из тех трав, что ты вчера принес.

— А, — дернул подбородком.

Славно, что вылазка к горящему лесу оказалась полезна. И что Таша умеет из травок что-то дельное варить, тоже новость отменная.

— Если дозировку превысить, тот, кто выпьет, умрет, — с ледяным спокойствием в голосе сообщила Арктика. — В муках. В таком случае лучше всего маскировать вкус и запах мятой.

Таша всем хороша, кроме отсутствия чувства юмора. Точнее, наличием чего-то весьма изощренного и извращенного на месте, где положено этому чувству юмора быть.

Я не поперхнулся, хотя позыв случился.

— Составлю тебе рецепт, — пообещала подруга дней моих суровых, деревенских. — А пока вот список того, что ты мне вручил. Пункты с первого по шестой я бы попросила для себя. Они пригодились бы в процессе создания пары оберегов.

— Забирай, — ответил, не глядя в список.

И уж тем более, не задумываясь над возможной ценностью запрошенных трав. Таша заслужила своей помощью в доме с привидениями целый букет.