Читаем Гори во льдах полностью

Гори во льдах

Впрочем, уже не спрятавшиеся. Из сухих на вид кустов вышло нечто зеленоволосое – если смахнуть пыль, то получилось бы весьма интересное создание в стиле взрослой Велки. За женщиной, след в след, шел черный волк – крупный и облагороженный кожистыми крыльями, сложенными на спине. Глаза волка, ярко-золотые, смотрели на какой-то объект за моей спиной... Обернувшись, я поняла – на Велку. Волк смотрел как-то очень занятно – так смотрят на свое творение, произведение искусства, а не на мелкого хейтера женского рода...

Незаметное движение – и с четверенек поднялся темноволосый мужчина, сложенный крепче, чем большая часть современных демонов. Да и волосы у него были чуть короче, чем считалось модным. А глаза остались прежними – золотыми и огромными, и это выглядело, я бы сказала, красиво... В общей сумме.

Скрипнули от ветра ворота, женщина поморщилась и шепнула мужчине что-то на незнакомом мне языке. Велка, до этого не отводившая глаз от Рингила, вздрогнула и обернулась. А потом бросилась к мужчине, пронзительно свиристя на весь двор.

В общем, до меня дошло – встреча отца с ребенком в полном смысле этого слова, и ничего больше, радоваться надо, короче говоря, только не мне. Я – посторонний хейтер, блин, и меня чужие хейтерски-семейные отношения не волнуют... И хейтерски-межличностные (это я взглянула на фонтан) тоже. Лучше на Нору смотреть, как она завистью исходит, на фонтан пялясь. Или на крадущихся к воротам обращенных. Или просто на здание...

У меня нет родителей. После каждого слова точка. Или восклицательный знак. Два.

И вообще – мы такую операцию провернули, а отметить забыли. Жаль, хейтеры не боятся спугнуть удачу. Не должны такой ерундой заморачиваться, так сказать... Кодекс не позволяет.

Следующей мыслью была очень простая: с какого Контера я вообще сюда потащилась? У непредельщиков было веселее, причем намного... Называется, повелась на доводы Ангмарской...

Я отошла немного в сторону от центров радостных событий и присела на кстати выросшую у границы газона скамеечку. Каникулы в родной реальности продолжались просто превосходно. В таких кавычках, что нарисовать проблематично.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. КОГДА ОГОНЬ ХОЧЕТ ПОГАСНУТЬ

–Слушай сюда, – Рингил обращался явно ко всем нам, но в единственном числе, так что мы поняли и сгрудились в кучку. – В общем, я тут, девчонки, одну идею воплотил в словах...

–А я думала, нарисовал, – вздохнула Нора. Солидарно с ней скрипнуло ее древнее кресло. Мы сидели в башне – крайне фешенебельной части общаги девяностого прихода. Солнце, просвечивая сквозь пыльный витраж, окрашивало наши лица в интересные тона – Нору в красный, Велку в зеленый и Рингила в оранжевый. Я предусмотрительно села в тень, а Сулмор копалась в углу.

–Ничего-ничего, ты и пишешь круто, – поддержала коллегу Велка. – Надеюсь, раз в жизни получилось в рифму?

Рингил заметно покраснел (а может, просто сдвинулось солнце).

–Мало что в рифму, так еще и петь можно! – сквозь зубы бросил хейтер. Я заложила ногу за ногу и не стала торопиться с комментариями. Все-таки я слышала, как поет Рингил. И слышала, как он читает свои стихи. Правда, в бреду... Но все равно ехидничать было не над чем.

–Спой, – Ангмарская вытащила на цветной витражный свет желтую гитару с оборванной струной, кем-то забытую в этом веселом в кавычках месте. Мы торчали здесь не первый день – Велку на какой-то предмет пытали родители, периодически отпуская, Рингил почему-то не хотел уматывать, принцесса и Нора не собирались расставаться с полосатиком, а я – с Сулмор. Было нам скучно, выла от нас вся общага, включая привидений... Так что сейчас я описываю краткий миг тишины и спокойствия.

Рингил взял гитару, провел рукой, восстанавливая струны, и взял на пробу нестройный аккорд. Этажом ниже кто-то заорал, на грани визга и вопля. Получился неплохой камертон.

–В общем, я это по следам недавних событий написал, – кратко предварил выступление хейтер. – Впервые в жизни пробую не на родном, так что...

–Пой уже, – замахала руками Велка. – Я хочу слышать слова под музыку, так хоть кажется, что в них смысл есть...

Рингил снова провел рукой по струнам (кстати, поражаюсь его музыкальному дару – на том синтезаторе, который я видела в его руках в свое время, любой дебил сыграет, а вот на традиционном инструменте, да еще импровизируя...), извлекая вполне терпимую мелодию – к слову говоря, я поняла, что «рваность» звуков подобрана специально...

I’m living

And it is enough

I’m real

And I still can love

But what is it for

When world’s going mad?

Or maybe it’s normal…

That’s what I forget!

Nothing will make me to tell

Why I have chosen the hell

I feel it’s paradise

I burn in ice![ 7 ]